• ВКонтакте
  • Одноклассники
  • YouTube
  • Telegram


Новости


Подписаться на новости


21.02.2017

ЕЛЕНА САВЕЛЬЕВА: «СВИРИДОВ - ЧИСТАЯ КРАСКА!»

ЕЛЕНА САВЕЛЬЕВА:

«СВИРИДОВ - ЧИСТАЯ КРАСКА!»

Свиридов – чистая краска. Какое точное определение! Простое, и, в то же время, необычайно ёмкое! В преддверии VI Международного конкурса камерного пения им. Георгия Свиридова, который пройдёт в апреле в родном для композитора Курске, мы встречаемся с пианисткой, заслуженной артисткой России, профессором Московской консерватории Еленой Савельевой.

– Елена Павловна, ваш грандиозный проект «Все камерно-вокальные сочинения Г.В. Свиридова» дал всем нам возможность погрузиться в свиридовский мир, понять что-то важное… Вы настоящий миссионер!

– Я не сторонница громких фраз, проповедовать не осмелюсь! Но уверена, что у каждого человека на земле  – свой путь, который он выбирает, долг, миссия. Так что, возможно, я вношу свой посильный вклад в дело пропаганды лучших образцов русской музыки.

 – У вас на рабочем столе так много нот Свиридова. Вы не расстаётесь с музыкой Георгия Васильевича?

 – Уже много лет, даже десятилетий пронеслось со дня  первого знакомства с Георгием Васильевичем. В то время я активно сотрудничала с солисткой Большого театра, замечательной певицей Ниной Раутио. У нас был сольный концерт в Колонном зале Дома Союзов. Месяц спустя Нина позвонила мне и сказала, что ей был звонок из Союза композиторов. Нас приглашает к себе домой сам Свиридов! Конечно, мы были в восторге, но все случилось так неожиданно! Зачем мы были приглашены? Это выяснилось только при встрече. Дело в том, что Георгий Васильевич хотел, чтобы к его музыке приобщались новые поколения исполнителей.

Вокальное творчество Свиридова – не сугубо «композиторское» понятие. Это артистическое, художественное явление! Мы знаем про золотой век свиридовской музыки – время, когда с ним работали Ирина Архипова,

Александр Ведерников, Елена Образцова, Евгений Нестеренко. Эти исполнители стали носителями авторского прочтения, соавторами композитора, его «голосом», которым он разговаривал со слушателями. Однако, Свиридов понимал, что наступает другой век, и, конечно же, родятся какие-то иные «слышания» его музыки. По поручению Георгия Васильевича его коллеги из Союза композиторов ходили на концерты молодых солистов и искали новых возможных исполнителей сочинений Свиридова. Голос Нины Раутио – уникальный по диапазону,  темному, страстному тембру, мощной энергетике – привлек  их внимание. Нас услышали, порекомендовали.

 – А в программе того памятного концерта стояли сочинения Свиридова?

 – Нет, обычный «набор» из оперного репертуара. Кстати, с Ниной мы тоже встретились случайно. Произошло это в Доме учёных. Я часто там выступала, но в тот вечер пришла на концерт послушать, и тут выяснилось, что солистка оказалась без концертмейстера. Потом совершенно случайно нас пригласил Свиридов. Теперь я думаю: а вдруг это была не случайность? Свиридов попросил нас спеть, очень внимательно слушал, порой закрывая лицо руками, держал долгие паузы..,  мы говорили на самые разные темы, не касающиеся музыки. А потом обратился ко мне: «Елена Павловна, а может, бросьте вы эту «консерваторию»! Вы так хорошо, правильно играете… Но послушайте! Это же не рояль, это оркестр!». С этого все началось. Я поняла, что Свиридов – это другая музыка – оркестровая музыка, зафиксированная в клавире. Трудно исполнять Свиридова, даже умея  очень хорошо играть на рояле, хотя без этого никуда. Есть такие технические сложности и неудобства в его клавирах, где без крепкой ремесленной подготовки не сдвинешься с места. И есть такие «разреженные пространства» с одной-двумя нотами в такте, в которых ты и твоя мысль, твой «оркестр» должен завоевать внимание слушателей, слиться с напряженной тишиной…

Нина Раутио, Георгий Свиридов, Елена Савельева. Большой зал  консерватории.

Нина Раутио, Георгий Свиридов, Елена Савельева.

Большой зал консерватории. Фото из личного архива Елены Савельевой.

– А что за музыку Георгий Васильевич Вам тогда показывал?

– «Отчалившую Русь». «Смотрите, – говорил он, – вот начало «Осени». Звуки тянутся беспощадно долго….  Нельзя допускать, чтобы фортепианный звук быстро угасал! Не отпускайте струну! Педаль – это тоже инструмент! «…язвы красные…» – так медленно и напряженно, как только возможно, и даже еще медленнее, еще напряженнее!..» Только над началом цикла работали бесконечно долго, мы заметно погрустнели… Был радушный обед, долгие разговоры «про жизнь». И совершенно  неожиданно Георгий Васильевич предложил нам (а дело было в начале зимы) исполнить в октябре «Отчалившую Русь» в Большом зале консерватории. Мы онемели. Он ведь видел нас впервые в жизни! Мы много занимались, уже поняв, что это не просто другой музыкальный язык, но язык звука-слова. В начале лета мы приехали  на дачу  к Свиридову, подготовив весь цикл. Он все прослушал и очень энергично сказал, что это никуда не годится, все не так. Мы сопротивлялись, объясняли свои задумки… В общем, поняли, что никакого концерта, скорее всего не будет, но все же продолжали заниматься, работать уже самостоятельно. Каково же было наше удивление, когда в сентябре позвонила Эльза Густавовна, жена Георгия Васильевича, и спросила, готовы ли мы к концерту? Концерт состоялся 24 октября 1990 года и был посвящен 75-летию со дня рождения композитора. В одном отделении – Пушкин, Лермонтов, Блок, в другом – «Отчалившая Русь». Была телевизионная трансляция,  коллеги слушали, хвалили, удивлялись…Георгий Васильевич был очень воодушевлен, почти наэлектризован, говорил замечательные слова.., а утром мы получили от него телеграммы…

– И что за этим последовало?

– Мы много общались. Георгию Васильевичу нужны были новые исполнители. К нам присоединились Михаил Крутиков (Светлов), Николай Решетняк, Ирина Бикулова – тогдашняя молодежь Большого театра. Потом появились солисты других московских театров и Московской филармонии. С той поры пели Свиридова в Москве, Санкт-Петербурге, Курске, Пскове, Владимире, Архангельске, Новосибирске, Челябинске… А в 2010-м начался полномасштабный проект «Все камерно-вокальные сочинения Г.В.Свиридова», который я назвала «Там, за млечными холмами». Надеюсь,  что именно там гуляет в «росистых ландышевых полях» Георгий Васильевич Свиридов.

– Кульминация Вашего проекта пришлась на столетний юбилей Свиридова.

– Наш цикл изначально не был приурочен к 100-летию композитора. Я просто хотела отдать Георгию Васильевичу долг – объединив программы за много лет, исполнить все изданные камерно-вокальные сочинения Свиридова.

– А сколько это часов музыки?

– Трудно сказать, никогда не подсчитывала. Музыканты – счастливые люди. Мы умеем трансформировать время. Когда удается осуществить задуманное, когда все получается именно так, как должно, мы можем растянуть мгновения сценического счастья на века, и наоборот – забыть что-то неудавшееся , превратив его в краткое мгновение… К тому же у каждого интерпретатора – свое временное пространство, временная драматургия и поэтика. Очень много музыки Свиридова пока еще находится в рукописях. Кстати, на заключительном концерте нашего цикла в день столетия композитора 16 декабря 2015 года на сцене Большого зала консерватории состоялись мировые и российские премьеры романсов «Темно в комнатах и душно…» на стихи А. Блока, «Невечерний свет» на стихи Н. Клюева, «Привет, Россия – Родина моя!..» на стихи Н.Рубцова. Романсы были расшифрованы с любительской аудиозаписи, на которой Г. Свиридов сам поет и играет свои сочинения. Их первыми исполнителями стали Елена Зеленская, Владимир Байков, Алексей Тихомиров, Анна Викторова, Николай Ерохин. В Москву специально для участия в этом концерте прилетел Владимир Чернов, работавший в свое время с Георгием Васильевичем. Сейчас обсуждается возможность того, что Свиридовским институтом мне будут переданы некоторые неопубликованные сочинения, в том числе монологи для баса на стихи Пушкина, цикл на слова Кулиева, неизданные романсы на стихи Блока. Уверена, что и дальше мы двинемся в путь нашим сложившимся «свиридовским сообществом» и , конечно же, с новыми певцами, которых откроет Конкурс Свиридова в Курске.

– Какими качествами должен обладать «свиридовский» певец?

– Георгий Васильевич любил «своих» певцов, ему важно было, ощущать, что люди, которые к нему пришли – единомышленники, что они абсолютно друг друга понимают, одинаково слышат и чувствуют, даже одинаково молчат… И при этом каждый из них привносит в ансамбль что-то свое, личное. Его интересовали ЛЮДИ. Его никогда не волновало, удобно ли для голоса. Я помню, как-то он спросил меня: «Может ли тенор сразу взять «до» второй октавы?» Не си, не ля… Именно «до»! Я с улыбкой ответила,  что лучше бы не сразу ...! А он просто продолжил: «Ну что ж, будем искать такого певца!» Свиридовский певец – универсальный артист, художник, поэт, патриот, носитель музыкально- поэтического звуко-слова.

– Как сам Свиридов работал над своими произведениями с исполнителями?

– Самым интересным было то, как он показывал у рояля… У меня сохранилась видео-запись встречи Свиридова с исполнительским составом, которым мы делали «Петербургские песни», – М. Крутиков (Светлов), Н. Решетняк, И. Бикулова… Он сам нам пел и играл. Завораживали его руки. Они буквально парили над клавиатурой. Кажется, он ничего не делал, но каким-то фантастическим образом изымал из рояля абсолютно оркестровые тембры. Его рояль – звонкий, колокольный, многоголосный. В его исполнении было много воздуха и удивительной простоты. Он мог часами добиваться особой интонации, работая над словом, искать особое темповое решение. Иногда он мог не играть, а просто как-то по-детски радостно или по-взрослому горько улыбнуться, прокомментировать слова выразительным жестом. Главное – естественность и убежденность, внутренняя улыбка, чистая краска во всем. Темно, ярко, светло, кроваво… «Золотое весло» – это же не картинка с золотым веслом, это золото цвета музыки, солнца, любви …

– Если оперу сегодня можно назвать «популярным» жанром, то камерно-вокальную лирику вряд ли. Это для гурманов?

– Чтобы камерно-вокальных программ стало больше, должно прийти новое поколение молодых певцов. Камерная музыка заставляет думать. Человек, который выходит ее исполнять, должен быть интересен не только вокальной техникой. Он должен быть интересен как собеседник. Он должен тебя чем-то зацепить – тембр ли это, какая-то интонация, обращенная к тебе, вопрос ли, пусть даже не озвученный. Это особый жанр, совсем не элитарный, ведь когда-то все начиналось как домашнее музицирование. Но чтобы камерный жанр вновь стал родным и доступным, публику этому нужно учить.

– Каким остался для Вас Георгий Васильевич?

– Грозный. Очень критичный. Резкий. И в то же время – нежнейший сын, отец, муж, друг. Знающий все и вся, и в то же время бесконечно любопытный, жадный до жизни. Гениальный русский человек. Сначала это немножко смущало, в присутствии гения было неловко. Но со временем  становилось понятно, что общение с тобой ему действительно интересно. Он как бы впитывал в себя все, что окружало его, его друзей, «его артистов». И хотя Георгий Васильевич последние годы не был частым гостем на общественных мероприятиях, многие считают его официальным композитором. Я далека от этой мысли. Он – человек какой-то космической божественной энергии, неисповедимых путей и предвидений, потому что только два гения могли написать «Голос из хора» – Блок и Свиридов. Эта музыка даже не этого века. Мне думается, время Свиридова еще не настало. Мы его только готовим.

Беседу вела Татьяна ЦВЕТКОВСКАЯ

21.02.2017



← интервью

Выбери фестиваль на art-center.ru

 

Нажимая "Подписаться", я соглашаюсь с Политикой конфиденциальности

Рассылка новостей