• ВКонтакте
  • Одноклассники
  • YouTube
  • Telegram


Новости


Подписаться на новости


01.05.2015

ЕЛЕНА БАШКИРОВА: «НУЖНО СВОИМИ ДЕЙСТВИЯМИ ДОКАЗЫВАТЬ СВОЮ ЛИЧНОСТЬ…»

Елена Башкирова

Елена Башкирова:

«Нужно своими действиями доказывать свою личность…»

В марте в Москве с большим успехом впервые прошел Иерусалимский фестиваль камерной музыки, организованный при участии Национального Фонда Поддержки Правообладателей и поддержке Посольства Израиля в России и фирмы «Мелодия». Во время фестиваля мы встретились с его художественным руководителем, основателем и идейным вдохновителем Еленой Башкировой. В Израиле его, кстати, неофициально так и называют – Фестиваль Елены Башкировой.

ЕЛЕНА БАШКИРОВА родилась в Москве в семье профессиональных музыкантов. Училась в Московской консерватории им.П.И.Чайковского у своего отца – легендарного пианиста и педагога Дмитрия Башкирова. Регулярно выступает в качестве приглашенной солистки с ведущими оркестрами мира и знаменитыми дирижерами. С самого начала своей карьеры Елена посвятила себя камерному исполнительству. В 1998 году основала Иерусалимский Международный Фестиваль камерной музыки. В качестве художественного руководителя фестиваля организует концерты камерной музыки, которые ежегодно проходят в сентябре с участием всемирно известных музыкантов.

-Странное совпадение: в этом номере газеты я готовлю интервью с музыкантами, которые родились в Москве, учились здесь, но, покинув родину в ранней юности, сделали карьеру на Западе (интервью с Юрием Жислиным – прим.авт.). Вы ведь в раннем возрасте уехали из России?

-Да, мне было 19 лет, я так быстро-быстро уехала, даже не успела оглянуться. И вся моя жизнь прошла там…

-Какие у Вас ощущения от сегодняшней Москвы?

-Я регулярно приезжаю в Москву, не в первый раз сейчас. И каждый раз - одно и то же: приходя в консерваторию, чувствую себя здесь, как дома. Всегда есть небольшое волнение, что бы ни происходило… А здесь происходит огромное количество перемен! Но ощущение всего знакомого все равно возникает. Это какое-то физическое ощущение – запахи, люди…Публика, конечно, меняется, я не знаю, какая она будет на этих концертах, но я надеюсь, что слушатели поймут и оценят то, что мы хотим сыграть и показать.

Елена Башкирова Израильский фестиваль камерной музыки

-Сейчас в консерватории происходит много изменений: она готовится к юбилею, 150-летию, прихорашивается. Отремонтировали Малый зал. Как он Вам?

-Все говорят по поводу потолка, что вот, открыли там картины (улыбается). А мне про него еще мама рассказывала, что, когда она в годы учебы ходила в Малый зал, она любовалась этими росписями на потолке.

-То есть панно там уже было? Получается, что его закрасили потом? Для нашего поколения это был сюрприз.

-Да, конечно! Когда мои родители учились, это были, наверно, пятидесятые годы. Но мои родители знали, что панно там было. Может быть, в шестидесятые его закрасили...

-И акустика улучшилась, говорят, после ремонта.

-Я надеюсь, потому что раньше она была лучше именно для струнных инструментов и для голоса, а для рояля – очень гремучей. В Малом зале нужно было быть осторожным с роялем: помещение небольшое, высокое и очень громкий яркий звук. Но все настолько пропитано традициями и историей… Я помню, когда в первый раз приехала сюда после долгого отсутствия, и показала консерваторию сыну, он тоже был в состоянии какого-то экстаза: «Боже мой, по этим коридорам ходили все эти великие люди, здесь Ойстрах пробегал, а здесь был Шостакович…». Для молодого музыканта это настоящий храм.

-У Вас, кстати, сложилась уже династия: отец, Вы, сын. Правда, сын – скрипач.

-И слава Богу! Я очень рада, что он скрипач. Но так получилось: он ведь даже начал играть на рояле, но, честно говоря, мы не могли найти хорошего детского педагога. Зато вокруг было очень много прекрасных скрипичных педагогов, и он стал заниматься на скрипке, причем где-то в семь, семь с половиной лет, то есть сравнительно поздно по нашим понятиям. И у него очень хорошо пошло со скрипкой. Он сразу влюбился в этот инструмент, и стало понятно, что это – его.

-Елена, почему Вам пришла в голову идея провести этот фестиваль именно в Москве? Не в Петербурге, или Новосибирске?

-Может, потому, что я – москвичка? Для меня это совершенно естественно. Где же, как не в Москве, конечно. Но я не могу назвать это фестивалем, это слишком громко…Это не фестиваль, скорее, уикенд. Как небольшой привет из нашего фестиваля, чтобы показать его публике. Если хорошо пойдет, и публике понравится, может быть, мы сделаем немного больше, рано или поздно.

-Почему именно Моцарт и Шуман в программе?

-Мы подбирали произведения по составу людей, которые приезжают. Не с каждым человеком можно сыграть Моцарта.  Я прохожу музыку Моцарта, воспринимаю ее через призму оперы каждый раз. Когда я играю его камерную музыку, квартет ли, сонату, или сольные фортепианные концерты, для меня это звучит как опера. Каждая фраза – это отдельный характер, отдельные сценки. И я сопоставляю всегда это очень точно. Мне повезло в этом смысле – я хорошо знаю оперу и люблю ее, и для меня это огромная помощь.  Вот у нас есть Райнер Хонек, который замечательно Моцарта играет. И с таким кларнетистом, как Паскаль Морагес, конечно, нужно сыграть этот квинтет! Вообще, замечу, этот состав – те, с кем можно играть Моцарта. А это большая редкость. И состав у нас ни разу не повторяется ни в одном концерте, ни в другом.

Елена Башкирова Райнер Хонек

-Вы проводите фестиваль камерной музыки в Иерусалиме с 1998 года, это уже солидный срок, как Вам удается не повторяться?

-С самого начала мы установили высокую планку качества. Камерная музыка – это душа музыки. Я сразу увидела, что в Иерусалиме живут люди, жаждущие этой музыки. К нам идут не просто на концерт, к нам идут слушать и думать…В основе каждой программы лежит принцип сэндвича – вокруг известного произведения, подобно ломтикам начинки, накладываются пласты малоизвестной, современной и редко исполняемой музыки.  А не повторяться становится, конечно, труднее, потому что мы столько всего делаем каждый год! Мне приходится сильно напрягаться, чтобы найти тему, или даже две, чтобы публике было интересно. У нас бывают две темы фестиваля: тема и, скажем, контрапункты. Например, в прошлом году отмечали мировое событие – 100 лет со дня начала Первой мировой войны. Это была одна тема. И была тема, связанная с композиторами, которые погибли, прошли через Терезиенштадт… Это огромная, важная тема – целое поколение композиторов, которые погибли, но оставили замечательное наследие. И у нас эта тема была прослежена. В этом году – тема интеллектуальная: европейские композиторы в Америке. Это и те, которые уехали из Европы еще в конце XIX века, такие как Дворжак, и Рахманинов, Стравинский, Прокофьев... А вторая тема не имеет к этому никакого отношения – через весь фестиваль идут квартеты Бетховена. И в этом, и в следующем году у нас идут квартеты Бетховена, мы должны сыграть весь цикл.

-Что в этот раз будет премьерой фестиваля?

-В этом году ожидается премьера с иорданским композитором Саидом Хаддадом. Это известный композитор, он живет в Бельгии и пишет разнообразную, интересную, сложную музыку. Для нас он создает небольшое произведение, Stabat Mater с сопрано и ансамблем.

-Много гостей из других стран приезжают на фестиваль?

-Наш фестиваль в основном проводится для публики иерусалимской. Ведь люди живут в трудных условиях и целый год ждут этот фестиваль с напряжением и огромной радостью. Конечно, какие-то меломаны приезжают из Европы, но идея нашего фестиваля – это не для туристов, это фестиваль для любителей камерной музыки, которые составляют зерно нашей публики. Я считаю, что любители камерной музыки – это истинные любители музыки, настоящие, те, которые принимают участие в процессе.

-Кроме организации этого фестиваля и концертных выступлений, чем Вы еще занимаетесь? Не пробовали преподавать, как Ваш отец?

-Нет, я не преподаю, я играю, я выступаю соло, играю с оркестрами. У меня есть своя собственная карьера, и есть эта музыка, которую я обожаю. Конечно, подготовка фестиваля, разработка программы, репетиционных планов занимает много времени, а у меня есть еще и второй фестиваль, как бы «филиал» Иерусалимского фестиваля – в Берлине, и он будет скоро проходить.

-Елена, Вашим первым учителем был отец?

-Первый – нет. Он начал со мной заниматься, когда мне было уже 16. Но дома я всегда его слушала, поэтому я была пропитана его преподаванием с детства.

-Когда Вы выходите на сцену, что ощущаете?

-Я ощущаю волнение, но это хорошее волнение. Когда я на сцене, играю, когда все нормально, хорошо, то ощущение настоящего счастья. У каждого это по-своему, ведь совершенно разные люди выходят на сцену. Для некоторых это как освобождение – наконец я вышел на сцену! Другие чувствуют себя ужасно в начале, потом приходят в себя, а третьи – вообще без чувств, более равнодушно. Мы – счастливейшие люди из всех, потому что занимаемся профессией, которую любим, иначе нельзя этой профессией заниматься. Это даже не профессия, это великий шанс. Нам этот шанс дан, и выход на сцену, я считаю, - это его кульминационный момент. Замечательный момент. Но и ответственность огромная, и любовь большая к музыке. Это очень важно – передавать публике то, что ты испытываешь, дать удовольствие людям. Но для этого нужно самим получать его. Если ты не получаешь удовольствия, играя, то публика тоже никогда его не получит. Надо сделать абсолютно все, забыть обо всем, и действительно – только делать музыку. И полностью погрузиться в нее.

Йосси Тавор, Елена Башкирова

-Вам музыка не снится случайно?

-Снится, конечно.

-Вы не пытались ее записывать?

-Нет, мне же не своя музыка снится. У меня никогда не было желания писать музыку. К счастью для других людей. У меня нет к этому способностей.

-То есть Вы себя видите только за роялем?

-Я себя вижу в разных местах, но за дирижерским пультом – нет!

-С Вашим мужем, Даниэлем Баренбоймом, не выступали дуэтом, как два пианиста?

-Нет, мы не играем вместе. Мы приняли правильное решение с самого начала: наша личная жизнь – это наша личная жизнь, а наша работа – это наша работа. И мы никогда этого не смешиваем.

-Откуда Вы берете силы? Секрет Вашего жизнелюбия?

-От музыки. Любовь к этому занятию и счастье заниматься этим с прекрасными партнерами, делать камерную музыку на таком уровне – всегда такое обогащение происходит!

-Вам никогда не приходилось «страдать» из-за знаменитой фамилии? К дочери выдающегося пианиста Башкирова, наверно, какие-то особенные требования возникали?

-Я понимаю Ваш вопрос, и он совершенно правильный. Дело в том, что я всю жизнь живу с этим. Кто-то говорит, что у меня знаменитый папа, или знаменитый муж… Я с этим как-то научилась жить, и у нашего сына такая же история. Его всегда будут воспринимать – сын такого-то и такой-то. Нужно иметь достаточно сильный характер, чтобы пройти через это и не дать себя убить людям, которые относятся к тебе как к сыну, дочке и т.д. Но для этого нужно очень много работать – над созданием своего имени, своего собственного артистического лица. Я надеюсь, мне это в какой-то степени удалось, и ему это тоже удастся – он у нас в полном порядке. Запретить людям так думать никто не может. Нужно только своими действиями доказывать свою личность.

Беседовала Ирина ШЫМЧАК

Фото автора

 

01.05.2015



← интервью

Выбери фестиваль на art-center.ru

 

Нажимая "Подписаться", я соглашаюсь с Политикой конфиденциальности

Рассылка новостей