• ВКонтакте
  • Одноклассники
  • YouTube
  • Telegram


Новости


Подписаться на новости


10.11.2016

ВЛАДИМИР МОЛЧАНОВ. ИНТЕРВЬЮ С ДИЛЕТАНТОМ

ВЛАДИМИР МОЛЧАНОВ. ИНТЕРВЬЮ С ДИЛЕТАНТОМ

– Владимир Кириллович! Все знают Вас, прежде всего, как тележурналиста. Радио – отдельная история?

– Да, абсолютно. Я пришел на телевидение достаточно поздно. Мне было 36 лет. До этого я лет пятнадцать работал в пишущей журналистике, занимался розыском нацистских преступников. Случилось так, что я посмотрел фильм испанского режиссера Карлоса Сауры, и мне безумно понравилась рассказанная там история – ночной комментатор общается в прямом эфире с людьми, у которых возникли различные проблемы. Мне захотелось делать что-то похожее, так я и оказался на телевидении. А потом уже плавно перешел на радио. Это был серьезный вызов для меня. Я прекрасно понимал, какая у меня аудитория на телевидении: осколки интеллигенции, а остальное – публика, которая и сегодня смотрит всякие жуткие программы. Но такова природа телевидения. Я понимал, что на «Орфее» у меня будет совершенно иная публика – образованная, думающая, воспитанная, публика с прекрасным вкусом.

Я долго общался с Ириной Герасимовой, возглавляющей Российский государственный музыкальный телерадиоцентр, сомневался, взвешивал, но все-таки рискнул. Скоро исполнится 11 лет нашему сотрудничеству с радио «Орфей». Участие в первой программе цикла принимала Ирина Александровна Антонова, и она же пришла в программу, которой мы в прошлом году отметили десятилетней юбилей «Рандеву с дилетантом».

С Ириной Александровной Антоновой

– А до этого момента Вы, как минимум, знали о существовании радио «Орфей»?

– Естественно. Музыку я слушаю с детства, поскольку вырос в музыкальной семье. У меня было множество виниловых пластинок, где-то около тысячи. «Орфей» я тоже слушал, но реже, в основном, когда кто-то из друзей звонил, чтобы сказать: «Послушай «Орфей», я там буду!»

– С тех пор музыкальное радио изменилось?

– Сегодня можно услышать то, что не звучало четверть века назад. Губайдуллину, например, я услышал достаточно поздно. Сочинения Эдисона Денисова, с которым я дружил, я больше слушал «вживую», когда ходил к нему в гости. И даже Альфреда Шнитке – я знал его киномузыку, но это ведь не главное в его творчестве.

– Сам формат радио тоже меняется. Соответственно, перемены затронули и нашу профессию.

– В журналистике изменилось очень многое. Я считаю, в стране остались единицы настоящих журналистов, которые понимают, что такое профессионализм, журналистская этика. Но к «Орфею» это не имеет никакого отношения, поскольку здесь работают люди с музыкальным образованием, которые прекрасно понимают, что они делают, о чем говорят, а говорят они о вечном! Это только я там дилетант! Почему я еще хотел прийти на «Орфей»? К тому моменту я прочел книги «Кто убил классическую музыку?» Нормана Лебрехта и «Конец эпохи композиторов» моего товарища Володи Мартынова. В детстве я тоже часто слышал, что опера вот-вот умрет и думал: неужели это произойдет? Интересно было самому об этом поговорить. Это был для меня еще один вызов. А маленькая аудитория меня никогда не смущала. Я пару раз интервьюировал выдающегося литовского артиста Донатаса Баниониса, который всю жизнь провел в маленьком Паневежском театре, куда театралы ехали из Москвы, Петербурга, чтобы увидеть, что там ставят. На «Орфее» у меня небольшая аудитория, но для нее нужно работать очень достойно!

С генеральным директором Большого театра России Владимиром Уриным

– Вы ведь сами придумали название программы «Рандеву с дилетантом»?

– Да, сам.

– Честно говоря, слегка смущает то, что Вы представляетесь в качестве дилетанта.

– Я и есть дилетант. В последние годы я преподаю в МИТРО «Останкино» и объясняю своим студентам, что все журналисты, за редким исключением, дилетанты. Они должны владеть колоссальным объемом информации, но они не могут и не должны говорить о медицине, экономике, физике, химии, если они ничего в этом не понимают. Здесь надо быть очень осторожным.

– А если приходится говорить о музыке? Например, Бернстайн утверждал, что говорить о музыке – то же самое, что тщиться объяснить каприз природы. Как Вы считаете, говорить о музыке можно, нужно? И если «да», то как о ней говорить?

– Музыку нужно слушать. Я пытаюсь приучить к этому своего внука. Сейчас это сделать чрезвычайно сложно. В наше время музыка часто звучала по радио, были прямые трансляции, например, из Большого зала Московской консерватории, и мы волей-неволей их слушали. Наверное, сейчас это кажется чем-то патриархальным, но я вспоминаю телепередачи, которые вел Д. Кабалевский. Это было очень важно, потому что дети и их родители садились к экрану и узнавали, кто такой Моцарт, Бетховен, Мусоргский, Григ... Говорить о музыке мне интереснее не с исполнителями, а с дирижерами, режиссерами, хореографами. Я вспоминаю Дома ученых, где проходили концерты, где собирались лауреаты Нобелевской премии: П. Капица, А. Прохоров, И. Тамм... Жаль, уже ушла плеяда этих выдающихся людей, с которыми тоже было очень интересно говорить о музыке!

Я очень люблю радио «Орфей». Здесь звучит классика – музыка, без которой наша жизнь была бы серой и безрадостной. Люблю потрясающих людей, настоящих профессионалов, которые вместе со мной создают программу «Рандеву с дилетантом». Это редактор Ирина Чеченина, которую я называю своим ангелом-хранителем, наш великолепный звукорежиссер Лена Садовая. Всем очень благодарен и горжусь, когда говорю, что работаю на радио «Орфей»!

Беседу вела Татьяна ЦВЕТКОВСКАЯ

Фото из архива радио "Орфей"

10.11.2016



← интервью

Выбери фестиваль на art-center.ru

 

Нажимая "Подписаться", я соглашаюсь с Политикой конфиденциальности

Рассылка новостей