Флейта как инструмент, универсальна, подходит и мужчине, и женщине. Считается, что флейта обладает магическими свойствами: в памяти людей до сих пор живут истории о Гамельнском крысолове, флейте Пана и другие. На протяжении веков многие великие исторические личности увлекались игрой на флейте, от Леонардо да Винчи, сравнивающего звук флейты с человеческим голосом, до знаменитого режиссёра современности Вуди Аллена, который играл на флейте с детства. Флейта - самый технически подвижный инструмент из всех духовых, который постоянно развивался на протяжении столетий. Именно в этом и состоит его загадка – совершенствуясь сама, флейта совершенствует исполнителя, и этот процесс бесконечен. Основатель Московского флейтового центра Николай Плотников рассказал нашему изданию, как инструмент повлиял на развитие его жизни.

- У вас музыкальная семья?

- Моя мама - музыкант. Она окончила музыкальное училище по теории музыки, хорошо играла на фортепиано и работала концертмейстером в классе флейты. Возможно, она предопределила мой путь становления как музыканта. В пять лет я начал играть на фортепиано, но мне было больше интересно, как оно устроено. Я сразу начал его разбирать, смотреть, откуда исходят звуки. Преподаватель сказал, что мальчик способный, но неусидчивый, с ним невозможно заниматься. К идее музыкальной школы мы вернулись, когда мне было 12 лет. В то время обучение длилось 5-7 лет, я  же освоил программу за 3 года.

- Как появилась любовь к флейте?

- Флейта понравилась мне сразу, как только я впервые взял ее в руки. У этого инструмента очень красивый, нежный и певучий голос. Сначала играть было непросто. Но главное, чтобы всё было очень естественно, и когда я это понял, у меня стало получаться.

- Какие еще возникали трудности?      

- Их было много: мало интересных музыкантов в провинции, которыми можно было бы вдохновиться, нелегко было найти хороший инструмент. Мы играли на ленинградских флейтах плохого качества. Если у тебя в нижнем регистре получалось играть несколько нот, это было потрясающе. Сейчас можно найти инструмент на любой вкус.

- Главное, чтобы деньги были!

- Не такие большие. За 40 тысяч рублей сейчас можно купить флейту YAMAHA, о которой в мое время можно было только мечтать. Чтобы купить такую флейту, люди должны были разменять трехкомнатную квартиру на двухкомнатную.

- Когда в вашей жизни появилась Москва?

- Я окончил музыкальную школу и поступил в Архангельское музыкальное училище. К нам часто приезжал профессор Московской консерватории Александр Васильевич Корнеев. Он выступал с концертами в филармонии и давал мастер-классы в нашем музыкальном училище по приглашению моего преподавателя Виктора Александровича Тырина. Я слушал с открытым ртом и понимал, что до Москвы не дотягиваю. В то время я окончательно влюбился во флейту. После окончания музыкального училища мой преподаватель предложили поступать в Саратовскую консерваторию. Проезд был через Москву. Я решил испытать себя на сцене, подумал, ничего страшного, если я за две недели до Саратова сыграю экзамен в Московскую консерваторию. Просто так, без всяких амбиций. Я подал документы, никому ничего не говоря, ни на что не надеясь. Билеты в Саратов у меня уже были куплены. Я сыграл первый вступительный экзамен, и мне не хватило одного проходного балла. Профессор Александр Васильевич Корнеев был в жюри, очень удивился, узнав меня, и после экзамена подошел ко мне, спросил про мои планы. Он предложил остаться в Москве и поступить на последний год в музыкальное училище при консерватории, учиться у него, чтобы на следующий год сдать экзамен в Московскую консерваторию. Я с радостью согласился, прошел экзамен, и меня приняли в ГУДИ (Государственное училище духового искусства).

- Но в итоге вы окончили Российскую Академию Музыки имени Гнесиных. Как сложился ваш творческий путь?

- Был очень трудный  98 год, кризис. Мне пришлось вернуться в родной город Архангельск, в котором я задержался на десять лет: работал в школе и в оркестре, выступал в филармонии, давал концерты.

-  Как вы вернулись в Москву?

- Мой путь в Москву лежал через Пермь. Я успешно сыграл конкурс на должность артиста оркестра Пермского театра оперы и балета, получил предложение о работе и переехал в Пермь. За несколько лет до этого я купил себе инструмент, о котором долго мечтал, – золотую флейту. Инструмент был не новый, но и это было для меня дорогим удовольствием.

с Дэвидом Страубингером

- Что случилось потом?

- Я поехал учиться в Америку. Вышла из строя моя флейта – золотая Brannen-Cooper, изготовленная по немецкой системе. Пришло время менять подушки, которые изнашиваются за 5-7 лет. Я отдал флейту в мастерскую, получил инструмент обратно и ничего не мог понять – куда-то делось все волшебство. Придраться было не к чему, флейта играла, подушки в ней заменили. Но магия куда-то исчезла.

- Вы определяли это на слух?

- Это личные взаимоотношения музыканта с инструментом. Взять, например, мужа и жену. Даже с закрытыми глазами вы отличите постороннего человека от своего. Это была как будто не моя флейта. Я начал активно изучать вопрос и выяснил, что материалы и техника должны быть определенными. Тогда она будет звучать, как задумывалось изначально. А у нас все делалось по старинке. Я узнал, что в моей флейте изначально были установлены подушки известного американского мастера Дэвида Страубингера. У меня были знакомые в Америке, которые настоятельно рекомендовали написать ему. Говорили, что все учатся у Дэвида,  ставят его подушки на флейты такого класса. Я написал ему, что очень хочу научиться ремонтировать инструменты. Он ответил, что из России учеников еще не было и что они никого не берут. Мы переписывались год: я советовался, как чинить инструменты. И вдруг я получаю письмо - приглашение в Индианаполис на ежегодный тренинг к Дэвиду.

- Вы сразу поехали?

- Да. Поехал учиться. Я усердно готовился, изучал литературу. Знания, которые я получил на тренинге, не измерить никакими деньгами. По итогам курса мне вручили сертификат соответствия, подтверждающий право устанавливать подушки на флейты по методике Дэвида Страубингера. После обучения я понял, что это только начало моего пути. (Дэвид Страубингер – изобретатель и гениальный мастер, обладатель патента на подушки The Straubinger™ Pad, которые устанавливаются во всем мире на американских флейтах. До сих пор это лучшие подушки для американских инструментов (прим. редакции)

- Как вы попали на обучение к  Страубингеру во второй раз?

- В ноябре 2013 года компания Дэвида снова пригласила меня на стажировку. По окончании курса я получил сертификат продвинутого мастера широкого профиля. Я постоянно совершенствовал свои знания. В апреле 2014 года я окончил курсы по изготовлению головок у Джонатана Лэнделла в Вермонте в Америке и сделал свою первую серебряную головку, получил сертификат соответствия и высокие отзывы от мастера. Через полгода меня пригласили в Японию на завод с мировым именем по изготовлению флейт- Muramatsu Flutes, где я прошёл длительную стажировку у Akio Muramatsu, Shota Yamamoto и других охватив весь процесс изготовления флейт. Каждый мастер учил меня процессам пайки, настройки, регулировки. По окончании курса я получил лицензию на ремонт флейт Muramatsu в России.

с Akio Muramatsu

- Получается, ваша карьера мастера сложилась благодаря золотой флейте?

- Это стало отправной точкой. Я сначала хотел открыть свою мастерскую в Перми. В это же время несколько моих друзей из Москвы попросили меня взять на ремонт их инструменты. После я получил отзыв: «Николай, приезжай, ты нам нужен в Москве». Я так и сделал. Первое время я делил мастерскую с другим ателье. Через год стало очевидно, что клиентская база растет и надо расширяться. Так родилась идея открыть Московский Флейтовый Центр.

- Вам было сложно одному?

- Одному было непросто. На помощь пришел Илья Дворецкий, с которым мы учились в Гнесинке, а сейчас вместе работаем. Меня отговаривали от открытия мастерской, говорили, что на рынке высокая конкуренция. Я знал, чего стоят мои знания, система, по которой я работаю с инструментами, проверена международным опытом и сотнями флейтистов по всему миру, я был уверен, что клиенты будут, по-другому просто не могло быть. Так и случилось.

Я позволю себе такое сравнение: инструмент для флейтиста, как, например, для человека зрение или слух.  К кому вы обратитесь за лечением, если что-то вас беспокоит? Вы не пожалеете времени и средств, чтобы найти лучшего доктора. Так и с флейтами: инструменты дорогие и ценные, а обслуживать их –  целая наука. Некоторые мастера начали обращаться к Страубингеру, чтобы пойти по моим стопам и пройти у него обучение. Команда Дэвида ответила, что больше не планирует брать учеников: «У вас есть лицензированный мастер, и он имеет право обучать других». В 2018 году я удостоился права лично проводить сертификацию от имени школы Дэвида Страубингера в России и странах бывшего СНГ.

с Джонатаном Лэнделлом 

- Вы обучаете мастеров?

- На сегодняшний день у меня прошли стажировку два мастера - из Украины и Белоруссии. В России мы собирались провести обучение весной, но из-за  пандемии планы изменились.

- А с конкурентами работаете?

- Если кто-то захочет отремонтировать инструмент у меня – я с удовольствием это сделаю. Если кто-то обратится к моим ученикам, я буду рад – это свидетельство высокого стандарта качества моей школы. Однажды меня пригласили на концерт флейтистов в Москве. Я обнаружил, что почти каждый второй флейтист – музыкант, которому мы ремонтируем флейты. Мы знаем их поименно -  это большая честь для меня.

- Как вы оказались в Японии на заводе Muramatsu Flutes?

- Японским специалистам я был интересен тем, что наша мастерская стала очень популярна, а флейта Muramatsu очень распространена в России. И будет правильно, если эти флейты будут обслуживаться должным образом. Стажировка на заводе включала обучение всему процессу производства инструмента – от работы полировщика до оправки инструмента на экспорт.

- Какая флейта у вас самая дорогая?

-Это зависит от материала. Каждый музыкант должен найти свою флейту. Для меня ценно, если всю флейту соберет один мастер. Пару минут назад звонил гениальный мастер Лев Левит. Он даже винтики вытачивает сам, заказывает только материалы, поэтому за год успевает сделать не более 10 таких флейт. Процесс очень трудоемкий. Мастер вкладывает в инструмент часть  души.

- Сколько может стоить такая флейта?

- Из серебра – около полутора миллиона рублей.

- В чем уникальность вашего Центра?

- Мы единственная флейтовая площадка в России, где каждый флейтист, любого уровня, может найти всё, что необходимо, начиная от выбора флейты, заканчивая мастер-классами по игре, а также обслуживанием своего инструмента в полном соответствии с рекомендациями бренда-изготовителя флейты.

- Какие цели вы ставите перед собой в развитии Московского Флейтового Центра?

- Мы хотим, чтобы наш центр стал местом притяжения для всех, кто любит флейту. У нас проводят свои мастер-классы лауреаты международных конкурсов, именитые педагоги - Ирина Стачинская, Елена Исаева, Зоя Вязовская, Николай Попов. Я также горжусь нашим новым проектом – международным конкурсом флейтистов имени А. Рацбаума. Недавно были объявлены результаты отборочного тура, в 2021 планируем провести финал конкурса в концертном зале «Зарядье». Во время карантина мы решили больше рассказывать  про флейту и красоту ее звучания широкой аудитории. В августе выпустили первый дайджест о мероприятиях и новостях музыкальной жизни флейтистов - «Флейтовости». В планах развивать это направление и дальше. Надеюсь, благодаря нашим усилиям игра на флейте станет гораздо популярнее.

- Что вы могли бы пожелать Московскому Флейтовому Центру?

- Я хочу, чтобы каждый визит к нам становился открытием для музыканта. Моя заветная мечта - изготавливать свои флейты. Может, за всю жизнь их будет две или три, но мне будет не стыдно поставить свое имя на флейте, сделанной собственными руками.

Беседовала Нарине Данелян.
фото из личного архива Николая Плотникова
предоставлены Московским Флейтовым Центром