Тройное приветствие от ангелов, Бах и Моцарт в КЗЧ

«Не знаю, в самом ли деле ангелы в присутствии Бога играют лишь Баха; но я уверен, что в своем домашнем кругу они играют Моцарта…»

Карл Барт

8 апреля в Концертном зале им.Чайковского любимцы публики «золотое сопрано» Хибла Герзмава и виртуоз виолончели Александр Князев порадовали московских меломанов чудесной камерной программой.  Последний, правда, в этот вечер отдал предпочтение другому инструменту – его Величеству органу. Но и виолончель маэстро в руки взял, правда, всего один раз. Впрочем, по порядку.

Как известно, любое появление на сцене Александра Князева вызывает огромный интерес у публики в любой точке земного шара, а любое выступление Хиблы Герзмава создает ажиотаж ничуть не меньший. Надо ли удивляться тому, что 8 апреля в Концертном зале им.Чайковского был аншлаг? Конечно, с именем Александра Князева прежде всего ассоциируется именно виолончель, но и в общении с органом он давно не новичок, и хорошо известна их взаимная с этим инструментом любовь. Тем интереснее было убедиться, что это чувство плодотворно - все-таки большие московские залы более привычны к Князеву-виолончелисту, а не органисту.

Хибла Герзмава и Александр Князев создали программу интереснейшую. Вполне ожидаемый ход (органные номера перемежались выступлением певицы в сопровождении органа) был умело расцвечен тем, какие вокальные номера Хибла и Александр выбрали для совместного музицирования. В выступлении соло Князев отдал четкое и ожидаемое предпочтение Баху и от него не отступил. Собственно, и вся музыка, исполнявшаяся в этот вечер, оказалась настолько наполненной ясным духовным смыслом и созвучна высшей божественной гармонии, что затронула глубочайшие струны эмоций, вызвала живейший отклик в душе каждого, кто здесь находился.

Концерт начался с Баховской фантазии соль мажор, и, когда затихли звуки органа, публика отреагировала не сразу, всё-таки чувствовался некий диссонанс в присутствии великого виолончелиста за органной клавиатурой. А потом на сцену вышла царственно-прекрасная Хибла, и на зачарованный КЗЧ полилась ария Альмиры из оперы Генделя «Ринальдо».

Это была великолепная возможность продемонстрировать высочайший класс обоим музыкантам, но Хибла не была бы Хиблой, если бы не подошла к исполнению этой знаменитой арии индивидуально и по-своему. Генделя принято исполнять чуть отстраненно и холодно, но в пении Хиблы было столько тепла и мёда, а с Князевым им удалось добиться такого баланса и равновесия, что зал сидел, не шелохнувшись – каждый, если не понимал, то точно чувствовал, с чудом какого уровня ему посчастливилось столкнуться.

Генделя сменил снова Бах. Две хоральные прелюдии из Кантаты №21 Александр Князев сыграл серьезно и очень сосредоточенно. Они стали идеальным предисловием для нового появления Хиблы. Ария Ирены из оперы Антонио Вивальди «Баязет» исполняется не часто, а Хибла с помощью Александра Князева сделала из нее настоящий шедевр. Чистейший голос певицы парил над залом, доставляя всем в нём находящимся неземное удовольствие.

Вивальди сменила небольшая вещица Перголези, которая прозвучала не менее чудесно, а потом восхищённая публика услышала главный ударный завершающий акцент первого отделения – Ave Maria Джулио Каччини. Одно из самых исполняемых произведений, казалось бы, не могло удивить ничем новым, но Хибла Герзмава и Александр Князев (в первую очередь следует всё же признать, что Хибла, со своим невероятным голосом и певческим даром) удивить смогли. Это исполнение стало потрясением такого уровня, при котором абсолютно естественны и катарсис, и слёзы, а слушатель забывает практически обо всём, полностью растворяясь в прекрасных звуках. Первое отделение закономерно завершилось овацией великолепной и несмолкаемой.

Слушатели, возвращающиеся после антракта в зал (а в антракте в фойе КЗЧ можно было наблюдать немало персон заметных, например, Николай Луганский прогуливался вместе с Гендиректором Московской филармонии Алексеем Шалашовым, что не удивительно -  Луганского, как и Вадима Репина, связывает и с Александром Князевым, и с Хиблой Герзмава давняя дружба, и уж конечно, не мог пропустить такой концерт в своем «хозяйстве» и  Алексей Алексеевич), наблюдали, как работники сцены устанавливают небольшой подиум для виолончели. Что же, первое отделение закончилось откровением, а второе с откровения и началось. На сцене появился Александр Князев с виолончелью, и, не отступая от своей приверженности в этот вечер к Иоганну Себастьяну Баху, сыграл Чакону из баховской Партиты №2 ре минор для скрипки соло, в переложении для виолончели. Редкое удовольствие для меломанов.

Мне удалось услышать этот шедевр в записи трансляции Мариинского театра, когда Александр абсолютно неожиданно исполнил это невероятное произведение на бис, во время своего выступления с Александром Сладковским и Оркестром Республики Татарстан, как раз накануне дня рождения Иоанна Себастьяна…330-летию Баха и было тогда посвящено это исполнение.

Чакона как нельзя лучше по смыслу и красоте подходила и московской программе. Музыка-откровение. Впрочем, описывать то, как исполнял ее Александр в этот вечер, словами совершенно бессмысленно. Это было что-то совершенно невообразимое, как будто нас взяли и зашвырнули за грани понимания человеческого разума, когда ничто не может объяснить природу и мощь этого дивного воздействия, а внутри все вибрирует и ликует от невыносимого счастья…

Когда замерли последние звуки виолончели, публика словно сошла с ума, а за кулисами уже готовилась к выходу Хибла Герзмава. Две тончайшие ажурные моцартовские  арии Хибла вылила в зал с таким светом и запредельным умением, что становилось просто не по себе. А Моцарта снова сменил Бах. Александр Князев сыграл знаменитые Фантазию и фугу соль минор для органа, заполнив Зал Чайковского и даже фойе вибрирующей мощью органных аккордов и тягучей красотой кажущихся бесконечными звуков.

Завершался концерт ещё двумя знаменитейшими вариантами Ave Maria – Иоганна Себастьяна Баха-Шарля Гуно и Франца Шуберта (так всем присутствующим удалось услышать в тот вечер всю большую тройку из бесчисленных музыкальных приношений Матери Божьей). Сказать, что это было прекрасно – не сказать ничего. Хибла блистала и завораживала, Александр Князев вёл свои партии мастерски, и слушатели оценили эти волшебные дары по достоинству. Очень долго артистов не хотели отпускать со сцены, но, выпросив несколько возвращений и один бис, расставаться с музыкантами всё же пришлось.

Вечер получился феноменальный, из тех, которые надолго остаются в памяти и у окрылённых исполнителей, и у счастливых слушателей. Браво, Александр Князев, браво, Хибла Герзмава, огромная благодарность, Московская филармония! Мы будем с нетерпением ждать новых встреч.

Ирина Шымчак

Фото автора