• ВКонтакте
  • Одноклассники
  • YouTube
  • Telegram


Новости


Подписаться на новости



Вадим Холоденко

Как Вадим Холоденко играл в Большом зале свой первый сольный концерт

Писать о сольном концерте пианиста Вадима Холоденко поначалу мне было боязно, ибо всем хорошо известно – Вадим владеет не только секретами пианистического искусства, Вадим еще и блистательный мастер слова. Кто бы мог забыть его изумительную рецензию на выступление коллеги по цеху и друга, пианиста Лукаса Генюшаса, которая появилась в ответ на статью в одном издании федерального масштаба! Не каждый журналист может похвалиться таким владением пера…Однако, взяв себя в руки, решила написать все, как было.

Итак, что мы имели по состоянию на 11 апреля 2015 года? Всемирно известный пианист, победитель XIV Конкурса Вана Клиберна, впервые выступает в Большом зале Московской консерватории с сольным концертом. «Вадим, неужто и правда, первый сольный в Большом?» - задала я вопрос перед началом концерта (мне разрешили прийти пораньше, чтобы сделать пару кадров с Вадимом за роялем, ибо пианист категорически против съемок во время концерта, а фото все равно нужны). Вадим слегка задумался и застенчиво ответил: «Ну да, действительно, в первый раз. До этого я все время играл там с оркестрами». Скромно так ответил – он там всего лишь с оркестрами выступал…

Вадим Холоденко

Лично я запомнила Вадима на сцене БЗК в последний раз (после этого, он, конечно, там играл, но мне не довелось присутствовать) во время открытия фестиваля «Эстафета Веры», 1 октября 2014 года, когда Вадим выступал вместе со своими коллегами, учениками великолепной Веры Васильевны Горностаевой. Прекрасный был концерт…и воспоминания о нем остались чудесные. Памяти Веры Васильевны, кстати, и был посвящен этот первый сольный концерт Вадима на сцене Большого зала консерватории. Однако в связи этим дебютом в памяти всплыли слова самого пианиста в интервью Ирине Муравьевой в «РГ», что «Один выход на сцену Большого зала консерватории чего стоит. Я играл в Большом зале: это настолько особенное место, что очень сложно расслабиться. В Большом зале надо играть так, как умели играть Рихтер, Гилельс - только с таким наполнением». Ну, сделала я вывод, раз Вадим рискнул появиться с сольным концертом в этом намоленном месте, значит, с наполнением у него все должно быть в порядке. 

То, что Вадим волновался перед концертом, чувствовалось. Но на публике появился музыкант собранный, безупречно владеющий как техникой, так и эмоциями. А зал Холоденко в этот вечер достался сложный.

Во-первых, удивило то, что не было аншлага. Вроде бы еще и сезон не закончился, и время достаточно удобное для публики, да и имя известное, притягивающее внимание любителей музыки не только искушенных. Я почему-то ожидала, что будут чуть ли не на «люстрах» висеть. Во-вторых, публика в этот вечер была какая-то странная (впрочем, на клавирабенде Даниила Трифонова в ноябре прошлого года публика была еще более странная…). Давно я не слышала таких наглых телефонных звонков и такого мешающего шума.

Небольшое отступление, так сказать, «крик души». Я одного никак не могу понять и, наверно, никогда не пойму. Приходит среднестатистический зритель на концерт классической музыки. Выбор, думаю, сделан сознательно. Навряд ли кого-то затащили бы в Большой зал на аркане… И вот он сознательно идет наперекор всем общепринятым этическим нормам и правилам, не выключая звук мобильного телефона. Почему? Неужели во время концерта, даже если это суперважный звонок, ты будешь говорить по телефону?! Ну невозможно это! Зато возможно помешать исполнителю, сбить его, разрушить тот тончайший мир звуков, ради которого сюда и пришла вся эта публика. Я человек не кровожадный, но, правда, убить ведь за это хочется!!!

Возвращаясь к Холоденко. Слава Богу, ему не помешали ни громкие телефонные трели, ни стук откуда-то падающих тяжелых (откуда в БЗК такие, всегда задаюсь этим вопросом) предметов, ни кашель вечно простуженных зрителей. Вадим держался спокойно, с достоинством – закаленный «боец» сцены. Для своего дебюта в Большом зале и программу выбрал проверенную, блистательно сыгранную им прошлым летом в Концертном зале Мариинки.

Вадим Холоденко сольный концерт в БЗК 11 апреля 2015

Ее безусловным достоинством является то, что составлена она из произведений, редко звучащих на наших сценах. Помнится, как-то Холоденко заметил, что он бы, конечно, предпочел играть Метнера и Бартока, а вместо этого играет 1-й концерт Чайковского…Что ж, теперь он может себе позволить исполнять то, что хочет, и это замечательно. Чего стоит один только Метнер с его Сказками или Балакиревская си-бемольная соната! Раритет для меломанов.

Итак, в первом отделении Вадим представил московской публике три «Сказки» Николая Метнера  (соч.9, 14 и 20) и Сонату си-бемоль минор Милия Балакирева. Во втором прозвучали не менее любимые пианистом Иоганнес Брамс (Семь фантазий) и Ференц Лист («Призыв» из «Поэтических и религиозных гармоний» и Венгерская рапсодия №19).

Очень жаль, что произведения Николая Метнера, самобытного русского композитора (наполовину, правда, немца), исполняются в наше время незаслуженно мало. Почему Вадим Холоденко любит творчество Метнера? Мне кажется, здесь просматривается прямая связь Генрих Нейгауз – Вера Горностаева – Вадим Холоденко. «Как бы по-разному ни относились к Метнеру различные музыканты, они не смогут, если только они настоящие музыканты, не проникнуться чувством самого глубокого уважения к его личности, преклонения перед его мастерством большого композитора и несравненного пианиста», - писал Генрих Густавович в предисловии к книге о Метнере. Мастер Генрих относился к Николаю Метнеру с огромнейшим уважением и любовью. Слава Богу, что у нас еще существует преемственность русской пианистической школы…

Открывшие программу «Сказки» были представлены Холоденко сдержанно, как будто он дозировал эмоции, ненавязчиво погружая слушателей в причудливый мир метнеровских фантазий. Суховатая, но при этом в высшей степени виртуозная игра заставляла не увлекаться хитроумным сплетением звуков, а сосредоточенно внимать им. Мне почему-то сразу вспомнилась поэзия Серебряного века, аристократически-возвышенный Блок с волнующим Брюсовым и ерническим Белым... Однако в «Кампанелле», словно увлекшись ее многоликой красочностью и романтической взволнованностью, Вадим стал более темпераментным. Так незаметно и произошел переход к си-бемольной Сонате Балакирева.

Сама по себе си-бемольная Соната в творчестве Балакирева, главы и идейного вождя «Могучей кучки», величайшего музыканта-просветителя и новатора – уникальна. Созданная им в юношеские годы, затем отредактированная в 1905 году, является одним из лучших творений композитора, которых, как мы знаем, не так уж и много. Исполняется настолько редко, что для многих, сидящих в зале, стала открытием. Московской публике, конечно, грех жаловаться на отсутствие раритетных вещей в афише столичных залов, но хочется склонить голову и пожать руку Вадиму за этот подарок: балакиревская соната ошеломила своей актуальностью и красотой. Такие вещи никогда не устаревают, а, извлеченные из архивов нотных библиотек и частных коллекций, доставляют светлую радость и заставляют задуматься о нашем великолепном наследии…Как его сберечь и передать дальше, следующему поколению, чтобы не забыли?

Скажу честно: пожалуй, стоило бы идти на этот концерт, если бы в программе была лишь одна балакиревская Соната. Я уж не говорю про качество игры Вадима Холоденко – оно, естественно, зашкаливало. Безукоризненная техника, уровень исполнения, достойный записи. Понятно, что за всем этим стоит гигантская работа, да и без искреннего увлечения этой музыкой такого исполнения не получится, будь ты хоть трижды величайший виртуоз мира и лауреат всех конкурсов. Результат: публика застыла под каскадом звуков, обрушенных на нее пианистом, впитывая в себя эту стихию – в зале возникла абсолютная тишина, даже мобильники умолкли. Тут было все: и бешеная энергетика разудалой русской души, и многозвучная баховская полифония, и вдохновенные шопеновские пассажи, и трепетное ощущение счастья, вырастающее из всего этого…Малейшие нюансы, тончайшие штрихи, оттенки эмоций, закодированные в сложной фактуре сонаты, Холоденко передал изумительно точно. Браво!

Второе отделение порадовало уже ставшими привычными Брамсом и Листом (звучит забавно, но так оно и есть – в этом сезоне произведения великих романтиков XIX века исполняются в столице часто). Оба композитора, безусловно, являются «лакмусовой бумажкой» для проверки пианиста на зрелость и мастерство. Но Вадиму уже не нужно доказывать свою способность передавать смысл и глубину эмоций сложнейших произведений великих мастеров.

«Семь фантазий» Брамса прозвучали волшебно, при том, что кажущаяся сдержанность, скорее даже, рафинированность исполнения потрясли не менее, чем огромная эмоциональная насыщенность. Кстати, даже при личном общении с Вадимом возникает именно это ощущение – внешняя сдержанность, тактичная отстраненность, а внутри - «кипящая лава». Как у Софроницкого: «…Чем эмоциональнее вы будете играть, тем лучше, но эта эмоциональность должна быть спрятана, так спрятана, как в панцире. Когда я теперь выхожу на эстраду, на мне под фраком «семь панцирей», и несмотря на это, я чувствую себя голым. Значит, нужно четырнадцать панцирей. Я должен хотеть сыграть так хорошо, так полно пережить, чтобы умереть, и притом сохранить такое состояние, будто это и не я играл, и я тут ни при чем. Какое-то особое спокойствие должно быть, и когда встаешь от рояля — будто и не ты играл».

Вадим Холоденко

После брамсовских Фантазий возникло именно такое впечатление – словно Вадим держал себя в этих «панцирях», при этом под его пальцами рождались и тончайшая игра света и тени, и невесомое пианиссимо, и трагическое мощное форте, и безмятежность, и взволнованность. Публика была, конечно, под впечатлением, но, не дав ей выдохнуть после Брамса, пианист резко перешел к последней части концерта, составленной из произведений Листа. Словно рвался к Венгерской рапсодии. Но прорываться ему пришлось через «Призыв», и это был абсолютно другой мир.

Пьеса «Призыв» («Invocation») входит в листовский фортепианный цикл «Поэтические и религиозные гармонии» и вся пронизана двойственностью мироощущения самого Листа, который выступает здесь и как поэт-артист, с одной стороны, и как проповедник-пророк – с другой. Тут уже Вадим темпераментно прошелся по клавишам, позволив вырваться наружу сдерживаемым эмоциям.

Абсолютно естественным стал переход в контрастную Венгерскую рапсодию №19, с ее безумной сменой темпов и настроений. Ох, как играл Холоденко! Впрочем, само произведение напрашивается на то, чтобы его исполняли именно так. Начавшись медленно, величаво, незаметно перетекает в огненную пляску: тут и знакомые цыганские мотивы, и стремительные импровизации, и сочные аккорды чардаша. Публика, конечно, впала после броской и живописной Рапсодии в экстаз и била браво до тех пор, пока Вадим не вышел и не исполнил на бис трогательный «Граунд» Перселла-Батагова. Говорят, в Мариинке в той же программе Вадим на бис дал еще и Прелюдию Баха-Зилотти…

Жаль, в нашем случае он ограничился одним бисом. Впрочем, «Граунд» стал той самой идеальной точкой в ярком фортепианном повествовании, устроенном нам Вадимом Холоденко и агентством «Арт-брэнд». А после концерта к Вадиму в артистическую выстроилась такая длинная очередь из желающих поблагодарить артиста, что хвост ее терялся где-то на лестнице. Любят у нас Вадима. Своим сольным концертом он доказал, что есть за что. Ждем следующих речиталей!

Ирина Шымчак

Фото автора

 


← события

Выбери фестиваль на art-center.ru

 

Нажимая "Подписаться", я соглашаюсь с Политикой конфиденциальности

Рассылка новостей