• ВКонтакте
  • Одноклассники
  • YouTube
  • Telegram


Новости


Подписаться на новости



В Москве открылся новый музыкальный театр

В конце уходящего года в культурной жизни Москвы произошло событие неординарное – открылся новый театр. Причем не просто новый, а новый музыкальный. В виртуальной, а также скромной печатной рекламе, он себя позиционировал следующим образом: «Музыкальный театр – музей при Доме К.С. Станиславского».

Это событие выглядит логичным и назревшим. Особняк Станиславского в Леонтьевском переулке – место для театрального братства сакральное. Оно намолено годами занятий и репетиций великого реформатора сцены, когда он перестал выходить, и у себя дома с актерами Художественного театра занимался   своим «методом физических действий». И именно здесь, на втором этаже, в маленьком зальчике со знаменитыми парными колоннами, Константин Сергеевич осуществил с артистами своей оперной студии легендарную постановку «Евгения Онегина». Этот спектакль на несколько десятков лет вошел в репертуар нынешнего «Стасика», - Музыкального театра имени К.С. Станиславского и В.И. Немировича-Данченко, а колонны стали логотипом этого театра.

Так что, возникновение в историческом зале театрального представления, да еще музыкального, да еще, как обещают, на постоянной основе, стало актом справедливым и желанным. Сама же «плодотворная дебютная идея» возникла у молодого режиссера, выпускника ГИТИСа, ученика Г.П Ансимова, Андрея Цветкова-Толбина и получила действенную поддержку и практическую помощь музеев МХАТ и Станиславского.

Андрей, энергичный и целеустремленный, удачно выбрал для первого спектакля молодого театра оперу Римского-Корсакова «Вера Шелога». Это произведение великого композитора, камерное по составу исполнителей, сюжету, ограниченному месту действия и весьма короткое, - меньше одного часа, - очень подошло для дебютной постановки театра-музея.

Опера «Боярыня Вера Шелога», - по первому акту драмы Льва Мея «Псковитянка», была создана Римским Корсаковым через четверть века после премьеры его первой оперы, трехактной «Псковитянки», чье либретто, по этой же пьесе Мея, было написано самим композитором в сотрудничестве с коллегами Всеволодом Крестовским и Модестом Мусоргским. Тогда соавторы сочли, что опера получается чересчур громоздкой, и от первого акта, являющегося прологом к основному действию, отказались. Однако Римский-Корсаков время от времени возвращался к мысли о необходимости пролога, так как из него становились понятны многие события, происходящие в дальнейшем развитии сюжета. Так что, через много лет из первоначально купированного первого акта пьесы Мея он создал «Веру Шелогу», о которой в мемуарах писал – «Я рассматривал ее двояко, - как бы отдельную одноактную оперу, и как пролог к моей опере «Псковитянка».

«Боярыня Вера Шелога» была впервые поставлена в Москве, в частной опере Мамонтова в 1898 г. именно прологом к «Псковитянке». Точно также ее поставили в 1901 г. в Большом театре, а в 1903 г. в Мариинском в Санкт-Петербурге. Среди дальнейших нечастых постановок «Псковитянки» еще реже появлялась «Вера Шелога» как самостоятельное оперное произведение. Значение этой миниатюрной оперы для понимания общего замысла будет понятно из краткого изложения ее фабулы:

Молодая жена старого боярина Шелоги в смятении, - ее муж после долгой войны должен вернуться домой, а Вера за время его отсутствия встретила и полюбила молодого незнакомца, оказавшегося царем Иваном… Она родила дочь Ольгу, и теперь с ужасом ждет возвращения супруга. Свою тайну Вера открывает сестре Надежде, которая готовится к свадьбе с князем Токмаковым, также возвращающимся вместе с мужем Веры. Гнев вошедшего боярина при виде грудного младенца на руках у Веры ужасен… «Чей ребенок?!!», грозно вопрошает Шелога.  И неожиданно, спасая сестру, Надежда говорит: - мой!

В «Псковитянке» действие происходит через двадцать лет после этих событий, когда царь Иван идет походом на непокорный Псков, и встречает там Ольгу, в которой признает свою дочь…

Созданная Римским –Корсаковым в зените своего таланта и композиторского мастерства, «Вера Шелога» является маленьким оперным шедевром, дающим прекрасные возможности исполнителям для создания сценических образов. Особенно это относится к партии Веры, поскольку она приближается, по своему размеру и драматургическому значению, к жанру моно-оперы.  Два ее эпизода выделяются своим лиризмом и психологической глубиной, - это Колыбельная и рассказ Веры сестре о своем подневольном замужестве со старым боярином, и о встрече с молодым незнакомцем, ставшем отцом ее ребенка.

К сложностям самой музыкальной драматургии в постановке «Шелоги» добавились исполнительские трудности, связанные со специфическими условиями ультра-камерной сценической площадки Дома-музея, когда певцам-актерам пришлось действовать буквально «на носу у зрителей», на расстоянии вытянутой руки. В этих условиях требование от исполнителей естественности и органичного существования в образе намного возрастает. И работу с актерами режиссера-постановщика спектакля следует считать вполне успешной.

Андрей Цветков-Толбин недавний выпускник ГИТИСа и артист Камерного музыкального театра имени Б.А. Покровского, и естественно, что в кастинге он опирался на эти два надежных источника исполнительских кадров. На роль Веры были назначены две исполнительницы, нам довелось услышать в этой трудной партии совсем молодую певицу, студентку ГИТИСа Лейлу Агдамову. Ее выступление произошло в обстановке вынужденной замены, но, несмотря на это, юной артистке удалось создать образ правдивый и трогательный. Некоторые огрехи в трудной вокальной партии Лейле можно простить, ведь ее учеба в институте еще продолжается.          Удачно и исполнение роли сестры Веры, - Надежды, также студенткой Марией Каретко. Их общение в дуэтных сценах было живо и правдиво.

На роль Власьевны Андрей пригласил Ирину Нарскую-Чалаеву. Опытная актриса вылепила образ любящей и преданной мамки, трепетно переживающей за своих боярышень.

Всего несколько фраз отпущено в опере боярину Шелоге. Тем больше заслуга артиста Камерного музыкального театра Эдема Ибраимова, сумевшего на скромном материале создать выразительный образ, со всей гаммой чувств и переживаний старого воина от встречи жены с нежданным ребенком. Отметим и его удачный внешний рисунок роли, включая грим и костюм.

Кстати, у молодого режиссера оказалось достаточно вкуса и здравого смысла, и он удержался от искушения «осовременить» постановку и перенести действие в другую эпоху. Так что костюмы оказались вполне историческими. Художник спектакля Анна Панина изобретательно и красиво задрапировала маленькое сценическое пространство и знаменитые колонны, отделив полу-прозрачным задником сидящий в глубине сцены оркестр.

Присущая Римскому-Корсакову, великому мастеру инструментовки, плотная и насыщенная фактура партитуры требовала большого состава медных и деревянных духовых инструментов. И дирижеру «Веры Шелоги» Михаилу Архипову, в отведенном оркестру месту на сцене, пришлось, как мне представляется, вынужденно сокращать количество струнных за счет духовых В результате в звучании оркестра не всегда соблюдался баланс между этими группами. Что же касается ансамбля с солистами, то он был достигнут, несмотря на то, что дирижер находился за декоративным занавесом позади певцов.

Итак, открытие театра-музея состоялось. Этому способствовал энтузиазм   постановщиков и участников, всемерная поддержка музеев МХАТ и Дома Станиславского, не только давшего свое помещение, но и предоставившего некоторые экспонаты из своей экспозиции в реквизит спектакля, прибавив ему очарование подлинности.

У театра-музея и режиссера Андрея Цветкова-Толбина большие планы. Уже в ближайшем будущем ожидается премьера следующей постановки – оперетты Жака Оффенбаха «Свадьба при фонарях».

Пожелаем новому музыкальному и очень камерному театру долгого и счастливого творческого пути!

                                                           Григорий СПЕКТОР

Фото Владимира МАЙОРОВА


← события

Выбери фестиваль на art-center.ru

 

Нажимая "Подписаться", я соглашаюсь с Политикой конфиденциальности

Рассылка новостей