Мария Лазарева, скрипка 
Валерий Гроховский, фортепиано 
Трио Валерия Гроховского

В программе: 
Бетховен Соната № 9 для скрипки и фортепиано ля мажор, ор. 47 («Крейцерова»); оригинальные джазовые транскрипции В. Гроховского на темы И.С. Баха, В.А. Моцарта, Ф. Крейслера

Каждая новая программа замечательной скрипачки Марии Лазаревой и легендарного российского пианиста Валерия Гроховского полна сюрпризов и неожиданных программных комбинаций. Не станет исключением и предновогодний концерт в Малом зале консерватории, представляющий свежую версию на тему «Классика и джаз». 

«Академическая» сторона богатого и разностороннего дарования музыкантов в этот вечер будет представлена самой сложной и масштабной сонатой Бетховена для скрипки и фортепиано – Девятой «Крейцеровой», которую Гроховский сыграет вместе с великолепной скрипачкой – лауреатом международных конкурсов Марией Лазаревой, сегодня по праву занимающей одно из ведущих мест в отечественном исполнительстве. Она много гастролирует за рубежом, ее мастерство оценили критики, отметив «феноменальную технику и пылкий темперамент, убедительность образных решений» (Heilbronner Stimme). Совместно с ансамблем солистов «Экселенте» Мария записала несколько компакт-дисков, включающие в себя произведения И.С. Баха, А. Вивальди, Т.А. Витали, Г.Ф. Телемана, Ф. Мендельсона, Н. Паганини. 

Во втором отделении концерта прозвучат оригинальные транскрипции В. Гроховского для скрипки и джазового трио сочинений Баха, Моцарта и Крейслера. Как известно, довольно долгое время музыкант прекрасно существовал в двух параллельных музыкальных мирах – академическом и джазовом, и даже не думал эти миры соединять: «Я всегда был против каких-либо интерпретаций классических композиций в джазовом стиле. Во Франции мне предложили записать классического Баха. Я записал два концерта и партиту. И вдруг мне говорят: «давай сделай то же самое в джазе, и мы выпустим двойной альбом». Я сразу сказал, что не играю в эти игры, потому что уважаю творчество Иоганна Себастьяна Баха и что, наверное, ничего с этим сделать не смогу. А в ответ услышал: «Ты сможешь, подумай». И я стал думать. … Музыку Баха я не изменил практически. Весь формат остался тот же самый. Сколько написано тактов у Баха, столько я и играю».