В гостях у «Музыкального Клондайка» композитор и пианист Антон Левин. В нашей беседе мы затронули темы работы над музыкой к рекламе и фильмам, технологического развития в мире музыки и нового альбома Антона Левина.

- В одном из последних интервью вы говорили, что стали заниматься музыкой еще до школы. Как зарождался ваш интерес к музыке?

- Я с самого детства хотел заниматься музыкой. Я буквально надоедал родителям по этому вопросу. Обычно школы берут детей с 7 лет, а мне было меньше и в этом возрасте меня просто не могли зачислить.  Однажды родители сказали, что у них есть для меня сюрприз. Меня привезли в музыкальную школу, которая согласилась взять меня раньше установленного возраста. Как оказалось, меня хотели взять в школу по классу скрипки: когда я зашел в кабинет музыки, то увидел маленького мальчика, еле играющего на инструменте. Я понял, что это было совсем не то, что я хотел и расплакался. Это был не тот мир музыки, который я себе представлял. В конечном итоге родителям удалось найти место в клубе ЯЭРЗ (сейчас у него другое название ДК «Магистраль»), где я мог заниматься только в формате кружка, а не полноценной школы, что и стало отправной точкой для дальнейшего моего развития. Я всегда стремился изучить что-то новое. Прозанимавшись год, я продолжил занятия в обычной музыкальной школе.

- Что послужило отправной точкой к занятиям композицией?

- Основная моя музыкальная школа была МОУ ДОД «Детская школа искусств имени Н. Н. Алмазова» (г. Ярославль).  Она была второй по значимости в нашем городе, первой считалась школа им. Собинова, однако в нашей школе мне понравился преподавательский состав с действительно профессионалами своего дела. Обучение в школе было достаточно интенсивным с множеством домашних заданий. На первых этапах очень в этом мне помогла моя мама, она со мной буквально  выучила нотную грамоту и простые мелодии. Классную руководительницу звали Хачатурова Ирина Рубеновна. Она была строгая, но справедливая. Порой, когда я не выучивал домашнее задание, мне приходилось держать ответ. Иногда педагог предлагала мне играть не по нотам известные произведения, а любую импровизацию, которая была у меня в голове. Такой подход, я считаю, дал в дальнейшем сильный толчок к созданию своих личных композиций, которые выражали именно мои эмоции, а не просто «чтение с листа». Если нет практики, то даже, казалось бы, такое простое действие как «показать настроение», в музыке сделать достаточно сложно, этому тоже нужно учиться. Также я запомнил хорошую практику аккомпанирования для виолончели и скрипки. Вот тут действительно все инструменты, что называется для меня – звучали. Много было и отчетных концертов, которые заставляли меня изрядно понервничать, но выступления перед широкой публикой придали мне уверенности в выступлениях в будущем в составе уже музыкальной группы.

- В конце 90-х вы создали рок-группу «Миллениум». Как проходила работа в группе, и создавались композиции? Что вы исполняли в то время?

- На момент знакомства с членами команды группа не имела четкого направления, а лишь ориентиры на общий стиль, желание ребят работать в определенном направлении. С музыкантами меня познакомил мой старший брат Илья Непряхин, так как он учился вместе с одним из членов группы и был хорошо с ним знаком. У группы не было клавишника, и многие сомневались «а нужен ли такой музыкант», поскольку на тот момент большинство групп состояли из «мяса» - гитаристов, которые и давали мощный звук слушателю. Однако, все  поняли, что именно клавиши придают музыке более широкое звучание, добавляют тех красок, которые не способны дать «перегруженные» гитары. В конечном итоге наша группа получила название «Миллениум», и мы стали работать над материалом. В любом коллективе музыка получается хорошей тогда, когда группа «сыграна», есть понимание между всеми членами команды, главное, чтобы всем нравилось играть, и мы начали с «каверов», т.е. играли песни хорошо известных на тот момент групп и которые нам всем нравились. В конечном итоге мы добились такого состояния, когда мы понимали, что хотим, сыграв пару первых нот. В дальнейшем, когда мы уже делали свой материал, наше сочинение было похоже на джаз, т.е. кто-то начинал импровизировать то, что хочет, а другие участники моментально это поддерживали своим инструментом, что в итоге приносило нам удивительные результаты.

- Чем вас привлекла работа в «тяжелом» звучании? И какие особенности в работе со звуком вы, как композитор, отмечаете в этом жанре?

- Тяжелая музыка это, на самом деле, разговор не только про перегруженные гитары, громкость инструментов, ведь некоторые в этой музыке слышат лишь шум. Тяжелая музыка для меня это в первую очередь – профессионализм каждого участника команды. Умение играть на своем инструменте и грамотно «вписывать» его в общее звучание микса. Это взаимопонимания всех музыкантов, приятный вокал, смысл текста который вкладывают в песню. В отличие от поп-музыки, все тяжелые группы выступают только вживую и по-другому просто не получится. Это по своей сути очень схоже с музыкантами большого оркестра или джаз музыкантами. Если «выключишь» один из инструментов, то музыка «сломается». В дополнение тяжелая музыка несет за собой еще не только мощный звук, но и давление звука в целом. Ее можно не только услышать, но и почувствовать телом. Возможно, кому-то это не нравится, но я от этого получаю большое удовольствие. Если говорить про клавишные партии в металл музыке, то даже обычный Пэд на высоких нотах будет звучать более атмосферно с миксом тяжелых гитар. В этом плане у меня был большой выбор по использованию звуков. Я мог найти как специальные синты с перегрузкой и интересной модуляцией так и легкие плак (pluck)  инструменты, схожие по звучанию с колокольчиком. Все это придает особенную атмосферу, расширяет горизонты в сочинении, создает нужное настроение, а именно настроение передает эмоцию, за которой люди и идут на концерты.

- Также вы работали со звуком в рекламных роликах, а после перешли к музыке к фильмам.

Что в рекламе, что в трейлере, перед композитором стоит несколько серьёзных задач – дополнить сюжет, привнести эмоциональную окраску, привлечь внимание. Как вы подходите к работе над саундтреком? И как выстраивается работа с режиссером и его видением?

- Если сравнивать музыку в рекламе и кино, то, конечно же, это разные стороны творчества. Основная задача музыки в рекламе -  это быть как можно более «обезличенной», она не должна привлекать внимание на себя (ведь основа рекламы это – продукт). Зритель должен слышать, но не слушать. Бэкграунд музыка, как правило, от этого – проще, она обычно имеет слабое развитие, отсутствие четкой мелодической линии. Однако, у нее может быть узнаваемая тема, заданная, например, гармонией. Иногда в такой музыке вообще могут отсутствовать какие-либо инструменты, где могут звучать только sfx, различные звуки, подчеркивающие движение в кадре, атмосферные эффекты с необычными грануляторами, трески, шумы, резкие удары и т.п. И вот такой музыке уделяется больше внимания, т.к. нужно выдерживать определенные нюансы, все должно быть максимально синхронизировано с видео, переходы кадров поддерживаться разными вушами (whooshes). Но опять же это больше все-таки речь про эффекты, чем про музыку, однако, и такое часто встречается в рекламных роликах.

Конечно же, в этом плане музыка для кино и для рекламы сильно отличаются. Для меня именно жанр кино более интересен, так как я могу легче передать не только эффект, но и эмоцию. В такой музыке уже желательно использовать основную тему всего трека. Возможно, эта тема будет видоизменяться, возможно, она будет играть в разных регистрах, не доигрываться, но она, как правило, узнаваема слушателем. Хорошим примером может являться музыка к фильму «Амели», которую создал потрясающий композитор Ян Тирсен.  Людовико Эйнауди – итальянский композитор и пианист, также великолепно справляется со своей задачей, приводя основную мелодию к почти неузнаваемым формам, и в то же время слушатель всегда знает и чувствует, что музыкант хочет сказать. Музыка - это всегда разговор про чувства и в этом отношении жанры не сильно отличаются, т.к. даже в простой бэкграунд музыке можно задать деловой стиль для рекламы компании, в трейлерной – показать напряжение, заставить насторожиться слушателя, усилить его внимание за короткое время.

В трейлерной музыке часто издатели работают по брифу, т.е. специальным, подробно описанным условиям, что должно быть в треке, когда звучать, какие инструменты лучше использовать, характер, сроки и т.д. Это, конечно же, наиболее целевой подход к написанию музыки, т.к. нужно написать то, что близко будет в желаниях «заказчика». Однако не все могут работать в таком режиме, ведь иногда нужно сделать то, что плохо понимаешь, просто  не очень нравится. Исходя из сроков, часто  приходится работать в высоком темпе, делать много правок, иногда эти правки могут быть критическими. Для меня такой стиль работы это – «выход из коробки», из зоны своего комфорта, т.к. именно в этом случае постигаешь действительно что то другое, новое, смотришь на уже существующие работы под другим углом, это – опыт, а опыт, как говорил у нас певец – не пропьешь☺ Как итог, я волей- неволей, но начинаю применять это в моих следующих работах, лучше понимать, как лучше сделать трек, где лучше сделать остановку, как интереснее связать части между этими остановками райзом (rise), дропом (drop), инструментальным арпеджио, sfx и т.д., или в комбинации, а может вообще оставить полную тишину даже без хвостов от ревера.

Так же можно создавать альбом из нескольких треков по мере того, как приходит вдохновение. Данная форма работы носит другой характер.  В этом случае композитора никто никуда не гонит, нет каких-либо рамок, ограничений, и в этом есть свой кайф.

- Ваши научные работы затрагивают важные темы для современных композиторов. С развитием технического прогресса, что вполне естественно, за последние 10 лет многое изменилось. В таком упрощении вы видите только позитивную сторону? Или есть и обратная сторона медали?

- С одной стороны, технический прогресс вроде бы может поменять ситуацию для композиторов. Плагины для обработки звука стали доступнее, цифровые рабочие программы для создания музыки стали дешевле, компьютеры мощнее, звуковые карты дают намного больший потенциал, чем было раньше, я уж не говорю об иных способах получения всего этого. Теперь буквально каждый, посмотрев пару видео с уроками, может сделать свой трек, самостоятельно разместить его через бесплатные издательские дистрибьютерские сервисы в различных стриминговых ресурсах – которых, к слову, все больше и больше – и даже получать за это вознаграждение в виде роялти. То есть музыки становится не просто много, а очень много, и какой шанс у определенного композитора быть услышанным? Для некоторых это, конечно же, вопрос открытый.

Если посмотреть с другой стороны, то это даже и хорошо. Во-первых, большая часть треков, сделанная музыкантом с небольшим опытом, так или иначе, затеряется в общей массе подобной, другой музыки. Когда композитор делает музыку что называется «на поток», то такая музыка мало конкурентна, поскольку она похожа на другие. Нужно сказать, что как раз вопрос использования ИИ может также добавить небольшой плюсик к этому абзацу, поскольку ИИ делают музыку тоже «на потоке» из уже готовых шаблонов  (если упрощенно – переставляя их в разном порядке). В этом плане сейчас даже многие издатели пытаются уйти от стандартных ходов в трейлерах, шаблонных звуков, привычных брамсов (braams) и т.д., сделать музыку более уникальной и нестандартной. В этом ключе композитору с опытом, у которого приоритет не скорость, а качество, легче выделить свои треки из этой массы. Да, альбом может выходить раз, два в год, но это будут действительно интересные треки. Поэтому я вижу в этом только позитивную сторону как в техническом/софтверном, так и по уникальности материала плане.

- Над чем вы сейчас работаете? И как вы выбираете проекты, в которых принимаете участие?

- Сейчас я закончил свой альбом в неоклассическом стиле с множеством струнных инструментов.  Над альбомом я работал последние 4-5 месяцев. Он сделан в очень быстром темпе, быстрыми пассажами и перекликающимися между собой скрипками, разнообразными артикуляциями. Я сторонник мелодики в музыке, я люблю, когда мелодия определяет мотив трека, а не наоборот.  Меня включили в команду к одному из издателей, где я буду работать по брифу. Один из следующих проектов я сейчас обсуждаю с другим композитором. Он будет делаться в кооперации и будет по настроению и своим формам ближе к документальным фильмам, образовательным каналам типа Дискавери. Поскольку мы находимся на довольно большом расстоянии друг от друга, то, конечно же, могут возникнуть определенные сложности, это будет уже другой опыт взаимодействия, что особенно интересно для меня. В целом для меня главное – музыка, и какая бы она ни была, по какому формату бы я ни работал, это все неважно, главное — это заниматься тем, чем действительно любишь заниматься.

Беседовала Александра САЙДОВА
фотографии из личного архива
Антона Левина