2025 год – юбилейный для всех учебных заведений имени Гнесиных. 130 лет назад, в 1895 году сестры Гнесиных организовали в Москве небольшое частное музыкальное училище, которое и стало впоследствии основой знаменитой Гнесинки – ныне целой группы музыкальных учебных заведений всех уровней обучения, от школы до ВУЗа.

Гость «Музыкального Клондайка» – ректор Российской академии музыки им. Гнесиных Александр Сергеевич РЫЖИНСКИЙ.

- Как вы считаете, что из 130-летней истории одного из старейших российских музыкальных учебных заведений остается неизменным в его практике и сегодня?

- Неизменным остается подход к делу музыкальной педагогики, который был заложен в идее музыкального училища сестер Гнесиных. Это подход к воспитанию музыкантов, последовательного воспитания с детства и уже до зрелости. Вот это актуально и для Гнесинского дома сегодня, поэтому неслучайно у нас по-прежнему три ступени – школа,

два замечательных музыкальных училища и, собственно, сам ВУЗ с охватом всех сегодня имеющихся программ в области музыкального искусства от самой ранней ступени и до ступени ассистентуры-стажировки, на которой обучаются уже сложившиеся музыканты. Преемственность образовательных программ основных ступеней музыкального образования и самого воспитания музыканта, нередко связана и с обучением на всех ступенях у одного педагога.

- Охват специальностей, по которым ведется подготовка, на сегодня у вас самый широкий из всех музыкальных ВУЗов страны. С чем связано появление все новых и новых специальностей и как происходит сам этот процесс?

- Опять же, я связываю это с импульсом, заданным еще самой Еленой Фабиановной Гнесиной, которая любила рисковать. И риск был, как мне кажется, всегда оправдан. Например, когда советская страна нуждалась в особых хоровых дирижерах – дирижерах народного хора, – она не постеснялась такую специальность открыть. Когда стало понятно, что и балалайка, и домра, и баян, и аккордеон все-таки приобретают определенный академический статус, она уделила внимание открытию этих программ – также впервые в России. Я думаю, Елена Фабиановна была не просто выдающимся педагогом и организатором, но и замечательным стратегом. Она понимала, что если ты хочешь не только сохранить то, что ты создал, но и обеспечить созданному будущее, всегда думай о том, что сегодня актуально. Да, музыкальное искусство, безусловно, консервативно, но в то же время это искусство, которое развивается. Мы знаем о том, например, что во времена Баха фортепиано только начинало свое становление, оно приобретает свой статус уже в эпоху романтиков, но, тем не менее, живет и сегодня. Но это не значит, что только этим же инструментарием и вообще только инструментальным или вокальным академическим искусством все заканчивается. И поэтому происходит открытие новых программ, которых требует сама жизнь. Конечно, оно не происходит ежегодно, но если посмотреть на пятилетний период моего руководства, то появились программы по специальностям мастеров по ремонту и настройке фортепиано и по ремонту и настройке органа, по медиакомпозиции, мюзиклу. Это и говорит о том, что Академия не стоит на месте, и позволяет рассчитывать, что и в последующем мы сохраним лидерство, в том числе и в тех областях музыкального образования, которые мы открыли первыми.

Как происходит сам процесс? С одной стороны, есть определенные ожидания и желания. Например, так было с мюзиклом. Я давно думал, еще будучи проректором по стратегическому развитию Академии, о том, что мюзикл — это сегодня актуальный жанр, который очень востребован, имеет большой спрос у публики. Мне как раз не хватало того человека, который имел бы достаточный опыт в жанре мюзикла и мог бы взять на себя открытие этого направления у нас в Академии. Встреча с Кимом Александровичем Брейтбургом произошла совершенно неожиданно. Он просто однажды пришел ко мне и спросил: «А что вы думаете относительно мюзикла»? Я сказал: «Ну, наконец-то». Это была как раз такая история, когда рождается идея, и вдруг в какой-то момент времени появляется человек, который готов ее воплотить. Сегодня у нас полноценная настоящая программа по этой специальности, и она уже хорошо известна в том числе своими постановками. Меня радует, что она буквально с первого года существования является самой востребованной программой Академии. То есть самый высокий конкурс именно на этом направлении.

А со специальностью «медиакомпозиция» было несколько по-другому. Я вошел в наблюдательный совет Национального чемпионата творческих компетенций ArtMasters, присутствовал на показах по этой номинации и понял, что существует действительно особый вид композиции. Композиция не всегда связана с только с такими понятиями, как партитура оркестра, партитура хора… Сейчас это и умение работать с определенным программным обеспечением, и нацеленность на очень близкий контакт с режиссером, с продюсером проекта. Фактически это можно назвать прикладной композицией. На одном из совещаний первый заместитель руководителя Администрации Президента РФ Сергей Кириенко задал вопрос, где может продолжить свое обучение финалист ArtMasters, может ли он получить в качестве спецприза, например, возможность прохождения спецкурса по этой компетенции.

И было предложено создать такую лабораторию на базе Гнесинки и, со временем перейти к реализации полноценной программы. Таким образом, мы получили поручение Администрации Президента, и как раз в это время в моей жизни появляется Кузьма Александрович Бодров, потрясающий композитор, с которым я работаю как хоровой дирижер и которого хорошо знаю по блестящим премьерам его сочинений. Он согласился возглавить кафедру, которая будет заниматься как академическим жанром, так и жанром киномузыки. А сегодня мы говорим не только о киномузыке, но и о такой, казалось бы, далекой от нас, академистов, сферы, как музыка для гейминга, для игровой индустрии. 

Думаю, что программа прикладной композиции имеет большие перспективы, потому что она непосредственно отвечает на актуальный запрос отрасли. И так сказать можно о каждой появляющейся у нас новой программе. Именно так и было на протяжении всей истории нашего учебного заведения. Все удивляются, узнав о том, что замечательный актер Валерий Гаркалин выпускался именно из Гнесинского института как актер театра кукол. Действительно, было когда-то поручение открыть соответствующую специальность. Хорошо известен факт о том, что именно в Гнесинке готовили дикторов для радио. Мы всегда готовы воплотить то, что актуально и перспективно. Правда, иногда к нам приходят с идеями, которые не могут иметь отношения к высшему музыкальному образованию. Например, была такая идея, высказанная однажды одним из чиновников, о том, что надо готовить диск-жокеев, диджеев. Но фундаментальная академическая основа, которую дает Гнесинская академия, для такой профессии не актуальна.

А именно эта, повторю, фундаментальная академическая основа музыкального образования — то, что объединяет все наши специальности, вне зависимости от того, ориентируемся мы на академическую музыку или на массовую музыку. Потому что музыкант должен оставаться музыкантом.

- В Академии существует такая интересная структура, как Центр развития творческих компетенций. Хотелось бы узнать о ней поподробнее.

- Мы вошли в программу «Приоритет 2030», программу стратегического академического лидерства. (Цель программы «Приоритет 2030» – к 2030 году сформировать в России более 100 прогрессивных современных университетов – центров научно-технологического и социально-экономического развития страны. – прим.ред). Это была моя мечта, и она, слава Богу, воплотилась. Министр культуры РФ Ольга Борисовна Любимова поддержала включение в программу «Приоритет 2030» творческих вузов. Сегодня их пять, вместе с нами - ВГИК, ГИТИС, Театральный институт им. Щукина, Академия Русского балета им. Вагановой.

Мы – единственный музыкальный вуз, который тоже заявил стратегические проекты. Центр развития творческих компетенций – один из таких проектов. Мы его позиционировали как как особую образовательную структуру, которая ориентирована на привлечение тех, кто еще не реализовал себя творчески. И неслучайно мы начали именно с фольклора, с возвращения к собственной культурной идентичности, с возможности открыть для людей, что фольклор — это не только то, что звучит на эстраде как некое упоминание о фольклоре (кстати, и это явление представлено, в основном, выпускниками Академии имени Гнесиных), но это действительно – часть человеческой жизни. Понятно, что сегодня, когда в жизни и работе современного человека нет сопряжения с природными циклами, нет приближенности к земле, такой посыл может кому-то показаться искусственным, но тем не менее, видимо, в нашем коллективном бессознательном заложен вот этот генетический культурный код. И я вижу, как сегодня развиваются в нашем Центре фольклорные программы, приходят люди разного возраста с желанием в них включаться. Это именно те программы, которые дают возможность входа в музыкальное искусство для тех, кто ранее по каким-то причинам в него не вошел, наш отклик на те стратегические цели развития нашей страны, которые поставил Президент. Одна из этих целей – творческая самореализация потенциала наших граждан.

Серьезно развиваются те направления нашего Центра, которые связаны с творческими лабораториями, в том числе решающими проблемы импортозамещения программного обеспечения. Совместно с профильными специалистами создаем аналоги тех музыкальных программ, которые ушли с рынка в связи с введенными санкциями. 

Это, прежде всего, ключевые программы для аранжировки музыки. Мы обратили внимание и на то, что в этих аранжировщиках нет тембров наших национальных инструментов. Очень актуальный вопрос, при росте интереса к оркестрам национальных инструментов и широте репертуара этих оркестров. Если, например, гитара, аккордеон еще могут быть, то найти настоящие хорошие тембры, точные, хорошо записанные, домры, балалайки, гуслей, вообще невозможно. Вот эту тему мы сейчас разрабатываем в рамках Центра развития творческих компетенций. Я думаю, что мы ее в ближайшее время заявим и на площадке непосредственно программы «Приоритет 2030» как наш проект под названием «Музыкальный суверенитет». Работают над ним наши же студенты под руководством Центра развития творческих компетенций и нашего проектного офиса. То есть, наша школа творческого проектирования дала такую идею. Поэтому, как мне кажется, история развития нашего Центра будет синтетической, с одной стороны, будет образовательная деятельность, с другой стороны, - постоянный поиск, работа научно-практической лаборатории музыкального искусства.

И я думаю, что этим мы тоже не ограничимся, Центр будет связан вообще со сферой проектирования, не только в области программного обеспечения, но и в области новых подходов ко многим процессам, потому что, чтобы мы ни говорили о традиционности, и люди меняются, и подходы к продюсированию и даже к привлечению талантливых детей в нашу сферу.

- Процесс учебы в Академии всегда славился своей практикоориентированностью.

- Да, вот как раз вот «Музыкальный суверенитет» – один из примеров того, как именно студенты определяют лицо проекта, его направление и развитие. Но также существует большое количество других интересных творческих и научных проектов, в которых заняты студенты.

Сейчас мы формируем большой молодежный хор государств-участников СНГ. За него отвечает Академия, а я отвечаю не только как ректор, но и как хормейстер этого проекта. В этот процесс уже сегодня вовлечены наши студенты и ассистенты-стажеры, от подготовки партий до организации логистики всего сложного проекта, который объединяет девять государств. Хормейстер хорош не только своим умением работать с хором, но и организационными навыками, умением решать самые разные вопросы, которые возникают в процессе подготовки концерта. 9 мая хор даст свой первый концерт в Москве с программой военных песен.

У нас есть и постоянные отношения с целым рядом партнеров – Российским концертным агентством, которое проводит основные мероприятия под руководством маэстро Юрия Башмета, Союзом концертных организаций и др. В их проектах также принимают участие наши студенты. Мы регулярно проводим школы творческого проектирования на разных площадках, например, в университете Иннополис в Казани, на форуме «ТавридаАРТ».

Эта часть нашей жизни, которая очень актуальна, и поэтому у нас есть даже соответствующий отдел, который занимается именно стратегическими проектами Академии.

- И вернемся, так сказать, к основе основ, потому что всегда большое внимание уделялось подготовке педагогических кадров, когда-то это слово даже в названии ВУЗа звучало. Как вы считаете, какими качествами и какими профессиональными компетенциями должен обладать современный преподаватель музыки? Несомненно, что здесь есть базовые понятия, но ведь время диктует, наверное, и свои какие-то особенности.

- Серьезная академическая подготовка, знание психологии, этики общения и т.д. – все это было, должно быть и остается сегодня, иначе педагога не существует. Но необходима гибкость реакции как на разный контингент учащихся, так и в ответе на те запросы, которые сегодня поступают. Гибкость репертуарная, гибкость даже в определенном преломлении понимания нашей профессии, потому что можно всегда сказать, дескать, я академист, этим заниматься не буду, а можно попытаться найти компромиссное решение и не потерять тех учащихся, кто, может быть, даже пока не понимает, что такое академическая музыка. Осознать это мне помог период моей работы в самодеятельности. Я занимался с теми, кто не являлся музыкантом, но очень-очень хотел прикоснуться к музыке. И дети приходят в музыкальные школы нередко из семей, далеких от академической культуры, и в любительские коллективы тоже часто приходят люди, не знающие ее основ. И очень важно их не оттолкнуть, а поддержать. А для этого важно еще и такое качество педагога, как его увлеченность, вдохновение, то, что мы называем «горящие глаза».

- Александр Сергеевич, думаю, целесообразно затронуть тему предпрофессионального музыкального образования. И музыканты, и родители, да и просто неравнодушные люди обеспокоены ситуацией с возможным реформированием системы музыкальных школ в Москве. 

- Моя позиция: руки прочь от музыкальных школ! Нельзя реформировать и вообще хоть как-то трогать их, если только это не попросит сделать профессиональное сообщество. И необходимо полностью довериться профессиональному сообществу во всем, что касается любых изменений в этой системе. Не хочу драматизировать, я вообще человек, не сильно любящий громкие слова, но я точно могу сказать: если Москва сделает шаг к реформированию так, как это было предложено, то есть оставить только 27 музыкальных школ с предпрофессиональными программами и 100 увести на позиции общеразвивающих программ, это будет шаг самоубийственный. И этот шаг, к сожалению, приведет к цепной реакции, потому что начнется подражание на уровне регионов. И сегодня, когда в нашей большой стране осталось меньше 300 одновременно обучающихся детей-фаготистов, меньше 900 одновременно обучающихся детей-гобоистов, мы говорим о том, что у нас уже целые инструментальные специальности исчезают. Не сокращать надо, а поддерживать и развивать. Иначе будет настоящее «Мертвое поле», как у Прокофьева в знаменитой кантате «Александр Невский». И нам придется через годы по крупицам собирать и снова возрождать то, что из-за планируемой реформы непременно будет утрачено. Почему мы чувствуем свою особую ответственность в этой ситуации?  Потому что Елена Фабиановна Гнесина, ее сестры, брат были одними из тех, кто создавал нашу знаменитую трехступенчатую систему музыкального образования: школа – училище – ВУЗ. И именно Елена Фабиановна была тем человеком, благодаря которому эта система стала государственной. Елена Фабиановна Гнесина всегда умела общаться с властями, убеждать их в правоте своего дела. Это тоже талант! В чем гениальность этой системы? Особый селективный подход. Мы должны «посеять» пять тысяч детей-музыкантов, чтобы из них получить пятьсот уже профессионалов, чтобы среди них, дай Бог, если пять, а, может быть, и один, будет тот самый гениальный музыкант, который будет приумножать музыкальную славу России. Эта многолетняя слава основана, прежде всего, именно на нашей системе музыкального образования. Для чего ее реформировать, если она прекрасно работает? Сегодня в области экспорта кадров именно в сфере музыкального искусства Россия - одна из первых стран. Достаточно посмотреть на афиши мировых культурных центров. И даже просто на ту статистику, что в нашей Академии, у наших педагогов, учатся сегодня представители 50 государств. Кто еще может сегодня продемонстрировать такие показатели? Это результат высокого статуса российских музыкантов и российских педагогов музыки.

И в разговоре о будущем музыкальных школ речь идет не только о будущих профессиональных музыкантах. Это вопрос общей культуры, важная социальная тема. Я хорошо помню одно из выступлений Владимира Ростиславовича Мединского, в котором он привел такой факт: по официальным данным, в местах лишения свободы очень мало тех, кто закончил когда-то музыкальную школу. Когда мы говорим о задачах государства, то речь не может идти только о возможной оптимизации расходов, если при этом игнорируются вопросы о нравственном воспитании граждан, о возможностях разностороннего развития детей и подростков.

Беседовала Надежда КУЗЯКОВА
Фото предоставлены пресс-службой РАМ им. Гнесиных
Фото:
1: Александр Рыжинский
2: Александр Рыжинский и Гнесинский ансамбль современной хоровой музыки «Altro coro»
Фотограф Игорь Меркулов
3: Концерт, посвященный 150-летию со дня рождения Е.Ф.Гнесиной в Концертном зале им.П.И.Чайковского
4: «Наши песни» - спектакль студентов, обучающихся по программе “Мюзикл, шоу-программы»
5: Концерт студентов факультета современного музыкального искусства в ГЭС-2
Фотограф: Анна Бобрик
6: Фестиваль "Домра-Модерн". Солирует Теймур Кулиев (домра)
Фотограф: Анна Бобрик
7: Опера "Травиата" Дж. Верди в постановке Оперного театра-студии имени Ю. А. Сперанского
Фотограф: Анна Бобрик
8: Гнесин-гала. "Парад оркестров" в ММДМ. Солирует Вероника Мешкова. Фотограф Петр Колчин
9: 130 лет РАМ имени Гнесиных