Русская музыкальная школа давно стала своего рода знаком качества. О прошлом и настоящем отечественного музыкального образования в беседе с Ириной Чепайкиной рассказывает профессор Московской консерватории имени П. И. Чайковского, заслуженная артистка России Полина Викторовна Федотова.

Заслуженная артистка России, профессор Полина Федотова

- Хорошо известно, что у истоков создания цельной системы подготовки профессиональных музыкантов в России стояли братья Антон и Николай Рубинштейны. Думаю, что воплощение такого труднейшего перспективного замысла было под силу только исключительным, масштабным личностям, какими они и были. Первая консерватория – Санкт-Петербургская – родилась немного раньше нашей, Московской. Ее создателем является старший брат Антон Григорьевич, композитор, пианист и дирижер. А кумиром московской публики в то время был Николай Григорьевич. Гениальный пианист, педагог, он обладал еще и незаурядными организаторскими способностями, умел притягивать талантливых людей и вдохновлять их своим энтузиазмом. Все началось с создания Императорского русского музыкального общества – сначала в Санкт-Петербурге, затем в Москве. И вскоре стало очевидно, что России нужно высшее учебное заведение, способное достойно подготовить первоклассных музыкантов. В 1862 году была открыта консерватория в Санкт-Петербурге, а уже через четыре года - в Москве. Рождению консерваторий предшествовали поиск средств и государственной поддержки. Проект наконец был одобрен Министерством юстиции и просвещения, а также получил покровительство Великой княгини Елены Павловны. И вот - в этом году мы отмечали 155-летие нашей любимой Московской консерватории, дорогой нашей Alma Mater. 

Первое время консерватория существовала главным образом на доходы от концертов Русского музыкального общества, а затем по всей стране объявили подписку в поддержку нового учебного заведения. Некоторые благотворители отдавали туда своих детей, справедливо рассчитывая на высокий профессионализм педагогов. Интересно, что первый набор составил всего 150 учеников, которым было достаточно знать общую и музыкальную грамоту, что никак нельзя сравнить с нынешним высоким уровнем требований к абитуриентам. А еще Московская консерватория далеко не сразу заняла всем известное здание, раскинувшее «крылья» вокруг памятника П. И. Чайковскому. Поначалу занятия проходили в арендованном доме на углу Воздвиженки и проезда Арбатских ворот. (К сожалению, мы никогда не увидим это здание, поскольку оно было разрушено в 1941 году во время воздушного налета.) Время шло, учеников и педагогов становилось все больше, и летом 1877 года Московское отделение Русского музыкального общества приобрело в собственность особняк княгини Дашковой на Большой Никитской улице, который рос и менялся вместе с консерваторией.
А вот современная трехступенчатая система профессиональной подготовки музыкантов фактически сложилась в 30-е годы прошлого века, когда были открыты детские музыкальные школы при Ленинградской и Московской консерваториях. В 1944 году советское правительство приняло решение открыть в столице второе высшее специализированное учебное заведение - Государственный музыкально-педагогический институт имени Гнесиных (ныне Российская академия музыки имени Гнесиных). Память о сестрах Евгении, Марии и Елене живет не только в названии этого всемирно известного творческого ВУЗа, но и в мемориальной квартире Елены Фабиановны Гнесиной на Поварской, где собирались ее ученики и единомышленники. Когда я думаю о том, какой путь пришлось пройти братьям Рубинштейнам, сестрам Гнесиным и всем, кто стоял у истоков российского музыкального образования, я восхищаюсь ими. Эти люди были прекрасны не только разносторонними талантами, но и преданностью своему делу, умением идти к цели, несмотря на трудности, разочарования или банальную нехватку средств. Наверное, именно поэтому их имена помнят и уважают даже те, кто мало знаком с классической музыкой.

Репетиция. Полина Федотова и Ольга Галочкина

- А как обучали музыке до создания консерваторий? середины XIX века?
- Читая биографии выдающихся деятелей культуры прошлого, невольно сожалеешь, что мы утратили традицию домашнего музицирования. Вспоминаю поездки в музей-заповедник Сергея Васильевича Рахманинова "Ивановка" и его директора Александра Ивановича Ермакова. Этот удивительный человек, "собравший" дом и сад великого музыканта буквально по крупицам, в свое время помог мне осознать, каким уникальным общественным и даже экономическим явлением была русская усадьба. Под общей крышей находилось место для родственников, друзей семьи и тех, кто нуждался в крове по какой-либо причине. В атмосфере открытости и единения было совершенно естественно вместе читать, петь, играть на музыкальных инструментах, делиться своими мыслями и впечатлениями в неторопливой беседе. Дворянские дети впитывали музыку с детства, причем первые уроки нередко давала мама или близкая родственница. Среди церковных певчих или регентов хора тоже было немало талантливых педагогов.
- А насколько повлияли на светское музыкальное образование православные традиции? Можно ли сказать, что их влияние заметно до сих пор?
- Наверное, этой теме можно посвятить отдельную большую статью. Долгие века православная вера была нравственной основой и опорой жизни русских людей, в том числе одаренных музыкально. В прекрасной своей торжественностью увертюре "1812 год" Петра Ильича Чайковского звучит молитва о даровании победы «Спаси, Господи, люди твоя», а его «Детский альбом» начинается с изумительной по своей чистоте и искренности пьесе «Утренняя молитва». Здесь уместно говорить не только о воспитании или образовании, но и об особом внутреннем строе русских музыкантов, который проявлялся в их творчестве. С духовной музыкой по-своему связано и наше светское учебное заведение: в 1983 году Московской консерватории было отдано здание филфака МГУ, в котором ранее находилось Синодальное училище церковного пения. Теперь там размещается один из учебных корпусов Московской консерватории с концертным залом, который носит имя Сергея Васильевича Рахманинова. Здесь звучали духовные сочинения, Александра Дмитриевича Кастальского, Павла Григорьевича Чеснокова и другие хоровые духовные произведения, и конечно, произведения самого Рахманинова.
- Как складывался диалог российских педагогов с зарубежными коллегами в историческом контексте? Опыт каких стран оказался полезен для России?
- Людям искусства жизненно необходимо постоянно учиться и развиваться, поэтому диалог между музыкальными школами разных стран продолжается не одно столетие. Поначалу нашей консерватории не хватало собственных кадров, и Николай Григорьевич Рубинштейн приглашал опытных иностранных педагогов, среди которых были ученики Ференца Листа и Карла Черни (автора знаменитых этюдов, которые играют все пианисты без исключения). Если обратиться к более ранней истории музыкальной культуры, то нельзя не вспомнить Михаила Ивановича Глинку, родоначальника русской оперы.  По выражению критика Владимира Васильевича Стасова именно Глинке удалось создать "новый русский язык" в музыке, подобно Пушкину в литературе. М.И.Глинка изучал полифонию и инструментовку в Берлине под руководством Зигфрида Дена. А искусству бельканто русские певцы обучались в Италии. Взаимодействие музыкантов разных стран интересно рассказывать, опираясь на биографии конкретных людей. Например, упомяну великолепного пианиста Александра Ильича Зилоти, двоюродного брата С.В.Рахманинова. Он не успел закончить свое образование в консерватории у Николая Григорьевича Рубинштейна в связи с кончиной профессора. Руководство Московской консерватории решило, что дарование Зилоти сможет полностью раскрыться только с помощью Ференца Листа, для чего и отправило его в Веймар с гарантией оплаты всех расходов. Интересно, что Александр Ильич был не только блестящим пианистом, но и талантливым мемуаристом. В своей книге воспоминаний о Листе он пишет, как рыдал по дороге в Германию, не желая расставаться с Россией. Только из уважения к профессорам Московской консерватории, оказавшим ему доверие, он решил, что все-таки посмотрит на легендарного музыканта один раз, а затем сразу вернется домой. Когда Зилоти вошел в дом Листа, то увидел, что кабинет как будто освещен солнечным светом: такое впечатление производил гениальный музыкант на окружающих. Теперь Александр Ильич не мог представить, что купит обратный билет и в его жизни больше не будет этого света. Зилоти стал любимым учеником великого виртуоза, знакомил его с творчеством российских композиторов и основал в Веймаре общество имени Ференца Листа после смерти своего учителя в 1886 году.

Революционные события перевернули жизнь всей страны, и музыканты не были исключением: ведь многим из них пришлось покинуть родину без надежды вернуться назад. С другой стороны, именно благодаря эмигрантам русская музыкальная школа приобрела заслуженный международный авторитет особенно в прошлом веке. Достаточно сказать, что американский пианист Ван Клиберн, победивший на первом международном конкурсе имени П. И. Чайковского в 1958 году, учился у известных российских педагогов Розины и Иосифа Левиных в Нью- Йорке. "Лист XX века" Владимир Горовиц начал свой творческий путь в СССР, а в 1944 году стал гражданином США и позднее был награжден Президентской медалью свободы. Каким музыкантом его можно считать по справедливости- российским или американским?

Полина Федотова на мастер-классе в Гонконге

- Интересно, когда у русской музыкальной школы появились индивидуальные черты? В чем, на ваш взгляд, прежде всего заключается ее уникальность?
- Российское музыкальное образование славится трехступенчатой системой "школа – училище (колледж) - высшее учебное заведение", которой, на мой взгляд, не хватает на Западе.
Говоря о стилистике и особенностях русского музыкального языка, нельзя забывать, что он так же уникален, как и русское литературное слово. Этот язык сложился на основе народного песенного творчества и церковной музыки задолго до основания консерватории. Чуткий слушатель без труда узнает интонации знаменного распева или народной песни в произведениях буквально всех композиторов-классиков: Глинки, Римского-Корсакова, Чайковского, Рахманинова... Все они "выросли" на одной почве, хотя каждый воспринимал и интерпретировал русские народные мотивы по-своему.
- Какие российские традиции обучения будущих музыкантов сохранились до наших дней? Насколько это важно, по вашему мнению опытного педагога?
- Еще при Николае Григорьевиче Рубинштейне в Московской консерватории появились так называемые адъюнкты, отвечавшие за подготовку младших студентов к урокам профессора. Эта традиция сохранилась до наших дней, только название должности заменено на более современное – «ассистент». А недавно, работая над статьей о моих педагогах, я сделала небольшое личное открытие. Вернее, нашла очень наглядное подтверждение того факта, что педагогические методы и приемы передаются буквально из рук в руки уже больше века. Моя музыкальная «прабабушка» - блестящая пианистка Анна Николаевна Есипова – создала одну из крупнейших русских фортепианных школ в Петербургской консерватории и оставила педагогические записки, которые бережно сохранили для будущих поколений ее ученики. Читая записи Есиповой, я местами дословно узнавала те рекомендации, которые получила в школе от своего преподавателя! Думаю, что возможность использовать опыт предшественников – большое счастье для современных педагогов, поскольку многое уже изобретено и проверено несколькими поколениями.   
- Пандемия закрыла границы не только между государствами, но и в каком-то смысле между людьми. Какие новые технологии пришлось освоить преподавателям музыкальных школ, колледжей и ВУЗов? Можно ли сказать, что подготовить профессионального пианиста, скрипача или оперного певца теперь сложнее, чем два года назад?
 - Похоже, что плоды запретов и ограничений последних двух лет нам предстоит пожинать еще очень долго. Преподавателям всего мира пришлось «переселиться» в новую цифровую реальность и увы, музыкальные педагоги не стали исключением. Я говорю об этом не просто с сожалением, а с печалью и тревогой, поскольку ни Skype, ни Zoom, ни еще более современная программа не в состоянии заменить живого контакта ученика и педагога. Музыка удивительна и прекрасна тем, что она легко снимает барьеры между людьми и создает особую связь на тонком эмоциональном уровне. Со студентами мы прежде всего выясняем те смыслы и содержания, о которых говорит музыка.  Вот только что на уроке я просила студента вспомнить ситуации, когда ему было очень тяжело на душе, и сыграть так, чтобы каждый услышал эту боль в музыке Шопена. Без живых чувств наше искусство теряет свой смысл, превращаясь в никому не нужное ремесло. Более того, мы учим начинающих пианистов правильно дышать и буквально ощущать «ответ» инструмента пальцами, что совершенно невозможно объяснить по видеосвязи: ведь вы никогда не возьмете виртуального собеседника за руку. Наконец, обычно в классе ученики занимаются на хороших акустических инструментах, не каждый может приобрести такой для своих домашних занятий. Овладеть тонкостями прикосновений и звукоизвлечения, использовать все выразительные средства на электронике невозможно. И все-таки отчаиваться пока рано, так как «ворота» запретов периодически приоткрываются, а у музыкантов появляются возможности для личных встреч и обмена опытом. Пандемия научила нас дорожить тем, что не так давно считалось само собой разумеющимся - теплом живого человеческого общения, когда можно понять друг друга без лишних слов и «смайликов».              
- Федор Иванович Тютчев не слишком оптимистично полагал, что "одно поколение словно волна набегает на другое, совсем не зная друг друга". Хотелось бы поинтересоваться: может ли музыкальное образование по-своему поддержать преемственность поколений, несмотря на постоянные изменения в современном мире? 
- Профессиональные музыканты не могут и не должны заниматься только ремеслом, опять же подчеркну, что главное в искусстве – его содержание, поэтому мы нередко обсуждаем вопросы философские, нравственные, психологические, проводим параллели с другими явлениями в жизни и искусстве. Конечно, жизнь постоянно меняется, технологии развиваются стремительными темпами. И все-таки я уверена: музыка - универсальный язык, понятный любой чуткой душе и способный преодолеть недопонимание между поколениями. Тот, кто погружался в мир музыки Баха, Чайковского, Моцарта, разучивал произведения Шопена, как правило, многое может понять в жизни без слов. Думаю, что эти и многие другие композиторы вошли в золотой фонд мировой культуры именно потому, что сумели рассказать о самом главном всем людям, живущим на этой Земле. Религиозный философ Георгий Петрович Федотов, который приходится мне очень дальним родственником, был убежден, что человеческая природа веками неизменна и не зависит от внешних обстоятельств. Мы страдаем от недостатка знаний или воспитания, заблуждаемся и совершаем ошибки, но горе и радость для нас означают то же, что и для людей, живших тысячу лет назад. Может быть, хотя бы поэтому стоит беречь и продолжать традиции? 
- Полина Викторовна, благодарю Вас за познавательную и доверительную беседу. Желаю больших успехов и творческих открытий Вам и Вашим ученикам, не сомневаясь, что профессионализм музыкантов навсегда останется гордостью нашей страны.

Беседовала Ирина Чепайкина.
фото из личного архива П.В. Федотовой