• ВКонтакте
  • Одноклассники
  • YouTube
  • Telegram


Новости


Подписаться на новости



«Прокофьев! Музыка и молодость в расцвете..»

В череде блистательных концертов, подготовленных Московской консерваторией к своему 150-летию, концерт, состоявшийся 5 марта, безусловно, выделялся. Он уже стал легендой – такого в Большом зале давно не было: толпы студентов осаждали администраторов, в надежде прорваться хотя бы на второе отделение. Магия великого имени: на сцене Большого зала выступал маэстро Темирканов с Концертным симфоническим оркестром Московской консерватории. В роли солиста -  пианист, славящийся харизмой и виртуозностью, - Борис Березовский.

Стремление студентов попасть на это выбивающееся из ряда обычных концертов мероприятие вполне объяснимо: как известно, в последнее время Юрий Хатуевич редко выступает с другими оркестрами, кроме своего Заслуженного коллектива, и то, что он согласился встать за пульт студенческого оркестра Московской консерватории, иначе, чем чудом, не объяснишь. Впрочем, чудеса случаются и в наше непростое время. В этот раз счастливо сложились несколько важнейших обстоятельств: и 150-летие Московской консерватории, в рамках которого состоялся концерт, и день памяти Сергея Прокофьева, и особенное отношение Юрия Хатуевича к Прокофьеву, чей юбилей отмечается в этом году…

Александр Сергеевич Соколов

Об этом упомянул, кстати, в небольшой вступительной речи к концерту ректор Московской консерватории Александр Сергеевич Соколов, вручая прославленному дирижёру памятный сувенир от имени МГК им.Чайковского. Такой же сувенир ректор вручил ещё одному музыканту, воспитаннику Московской консерватории Борису Березовскому. Ректор подчеркнул, что «эти три дня репетиций с двумя мэтрами для студентов Московской консерватории навсегда войдут в память, ведь это лучшие уроки, которые начинающие музыканты могут получить». К слову, Концертный симфонический оркестр Московской консерватории, великолепно подготовленный прекрасным педагогом и дирижёром, профессором Анатолием Абрамовичем Левиным, в этот вечер выступил на высочайшем уровне, создав с солистом идеальный ансамбль.

Борис Березовский

Сергей Прокофьев, 125-летие которого 23 апреля будет отмечать весь музыкальный мир, -  особенный композитор и для Юрия Темирканова, и для Бориса Березовского.  Думается, не случайно маэстро Темирканов выбрал именно этого пианиста для участия в концерте 5 марта – результат превзошёл все ожидания. То, что получилось в итоге, настолько безошибочно отразило суть творчества гениального творца XX века, что можно смело заявить – да, это был Прокофьев. Без прикрас, без пафоса, без громких фраз – просто настоящий Прокофьев.

Программу открыл Второй концерт для фортепиано с оркестром – гениальный от первой до последней ноты, как, впрочем, и все остальные четыре, но совершенно особенный. Безумно сложное произведение, которое обожали и сам автор, и выдающийся пианист Святослав Рихтер, причислявший именно этот концерт к одному из «трёх китов пианизма».

Юрий Темирканов

Судьба  прокофьевского шедевра заставляет задуматься о многом. Созданный юным композитором (тогда еще студентом консерватории!), не понятый современниками, отринутый ими, практически утерянный (автор воссоздал его в 1923 году, после того, как была уничтожена партитура в Петрограде в годы гражданской войны), Второй концерт пронзает своей невероятной красотой и стихией. Сейчас с трудом верится, что он мог вызвать столько «шиков» и нареканий во время первого исполнения в Павловске 23 августа 1913 года…Мы, живущие в начале века двадцать первого, полностью согласны с Николаем Мясковским, восторженно писавшим юному Серёже: «Когда я вчера ночью Ваш концерт читал (уже лёжа), я всё время бесновался от восторга, вскакивал, кричал, и, вероятно, если бы имел соседей, сочтен был бы за сумасшедшего. Вы просто ангел!» Нечто похожее испытывала и публика в мартовский вечер спустя 103 года…

Борис Березовский

Да, все, кто был 5 марта в Большом зале Московской консерватории, имели редкую возможность погрузиться в волнующий мир прокофьевской музыки, ощутив при этом грандиозный размах и впечатляющую амплитуду эмоций композитора благодаря идеальному «совпадению» солиста, оркестра и дирижёра.

Описывать эмоции – работа неблагодарная. У каждого они свои, и часто бывает, что диаметрально противоположные. Но невозможно не отметить эту мощь, величавость, эту «скифскую» огранку и яркую декоративность музыкальной ткани, которую нам продемонстрировали Борис Березовский и концертный оркестр консерватории, с неземным совершенством ведомый маэстро Темиркановым. Мастерство в наивысшем его воплощении – и какое же это счастье, что у нас есть такие мастера…

То, что создавал Борис Березовский, в тот момент, проживая этот концерт на сцене так, словно он его играет в последний раз – это чудо. Тающая нежность, прозрачность темы в первой части, прохладный, мерный шаг и вдруг – яростная буря эмоций, безумная пробежка по клавишам, скачок в космос, эйфория полета, вихрь звуков, стремительно и грациозно заполняющих всё пространство зала, и потрясающий объём фраз. Душа рвётся наружу, и, поддержанная многократным эхом оркестра, плещется где-то внутри тебя...

Юрий Темирканов

Вторая часть, скерцо, пронеслась, словно разудалая тройка, взбудоражив ещё больше. А колоссальное напряжение неумолимо растёт, накалившись, казалось, до предела. Тяжёлая поступь и чеканный ритм третьей части концерта, со «взбрыкивающими» стаккато и игривыми трелями, усиленными чёткими струнными, доводят до состояния какого-то исступления. И шутливый рисунок темы – вроде бы и серьёзной, но почему-то хочется улыбаться, и, ах, какие же духовые! Звучные. Насмешливые. Скоромошно-крикливые. А пианист, словно флагман, ведёт всех за собой, увлекает в бездну роскошной музыки, всё мощнее и хлеще раскачивая на волнах звуков…И хочется бесконечно это слушать, чтобы продолжалось ещё и ещё. Но финал неумолимо надвигается, ввергая в некоторый шок – как, уже? Березовский встаёт от рояля, ошеломлённый взгляд выдаёт его с головой – он ещё там, где-то в той Вселенной, он не с нами – бушующим от восторга залом, и возвращаться в этот мир ох как тяжело… Гений Прокофьева неумолимо захватил всех.

«Но, брызнув бешено, все разметал прилив.

Прокофьев! Музыка и молодость в расцвете.

В тебе востосковал оркестр о звонком лете,

И в бубен солнца бьет непобедимый скиф» - писал Константин Бальмонт, правда, о Третьем фортепианном концерте. Но суть остается прежней: все творчество композитора пронизано молодым задором, непобедимым оптимизмом, светом и звонкой радостью.

«Талант есть страсть плюс интеллект», - сказал когда-то величайший пианист, Генрих Густавович Нейгауз. Что же, пожалуй, эти слова можно отнести ко всем, кто в этот момент находился на сцене Большого зала. Мало того, что это было исполнено ошеломляюще прекрасно, так ещё и в полном соответствии с авторским замыслом, что, согласитесь, бывает далеко не всегда…

А впереди нас ждал ещё один шедевр – во втором отделении оркестр под управлением Юрия Хатуевича исполнил фрагменты из двух сюит балета «Ромео и Джульетта». Антракт немного охладил разгорячённую публику, но первые же такты волшебной музыки снова ввергли в мир Прокофьева, - чуточку театральный, страстный и захватывающий своей непредсказуемой алогичной игрой. Вдохновенная, наполненная одновременно и светом, и трагизмом музыка покоряет с первых мгновений.

Шесть фрагментов из второй сюиты и три из первой прозвучали, как одно целое. Вот уж где оркестр развернулся во всю мощь. Впрочем, эта музыка и требует именно такого масштаба – неистовые шекспировские страсти! Шекспир был очень близок Прокофьеву своей контрастностью, многогранной сложностью образов, стремительной лёгкостью и мелодикой слога, шаловливой иронией – да они и родились в один день, 23 апреля, правда, с разницей почти в триста тридцать лет…

Музыка балета «Ромео и Джульетта» (тоже ведь поначалу отвергнутого, как и Второй фортепианный концерт) впитала в себя прокофьевскую задорность, лирическую улыбку, порыв и страсть, отчаяние и нежность. И всё это консерваторский оркестр, ведомый выдающимся мастером, смог передать безукоризненно точно, не отступая от заданного композитором темпа и драматизма. Впрочем, хочется заметить, что за этой идеальной гармонией, выверенным балансом, эмоциональным накалом и объёмным звучанием каждой фразы скрыта кропотливая работа профессора Анатолия Абрамовича Левина, который блестяще подготовил молодых музыкантов к выступлению с маэстро Темиркановым. А любуясь отточенным, почти невесомым, но таким осязаемым, выпуклым жестом Юрия Хатуевича, понимаешь, почему перед ним все благоговеют…

Последним в программе стал фрагмент «Гибель Тибальда» из сюиты №1. И 5 марта, в день памяти Прокофьева, каждая нота, аккорд, тема воспринимались через призму прошлого, словно невидимая арка соединила три века – четырнадцатый, двадцатый и двадцать первый. Прокофьев ворвался в вечность, этот яркий, жизнерадостный, солнечный гений, но горький привкус неизбежной борьбы и противоречий всегда его сопровождал. Когда с последними финальными аккордами оборвался ритм сердца, такая тишина воцарилась в зале, что, казалось, все перестали дышать...Ошеломляющая правдивость безупречного исполнения и музыка удивительной красоты и силы создали в этот вечер событие, достойное того, чтобы войти в музыкальную летопись Московской государственной консерватории им.П.И.Чайковского.

Мне почему-то кажется, что и молодые музыканты из концертного оркестра консерватории эти три дня погружения в гениальную музыку Прокофьева вместе с Темиркановым и Березовским будут вспоминать всю жизнь. А о том, как они проходили – наполненные сиянием прокофьевской музыки, смешливой радостью, волнующим познанием тайн настоящего искусства и обаянием двух мэтров – напомнят чудесные фотографии, сделанные Антоном Бушинским во время репетиций в Большом зале. Огромное спасибо Антону за эту возможность!

Ирина Шымчак

Фотографии автора – с концерта

Фотографии с  репетиций – автор Антон Бушинский

Фоторепортаж с репетиций в большом зале 


← события

Выбери фестиваль на art-center.ru

 

Нажимая "Подписаться", я соглашаюсь с Политикой конфиденциальности

Рассылка новостей