Одну из самых популярных в мире опер – «Богему» Джакомо Пуччини – показал на VII фестивале музыкальных театров «Видеть музыку» волгоградский театр «Царицынская опера». Спектакль прошел на сцене «Новой оперы». Фестиваль проводится Ассоциацией музыкальных театров России при поддержке Министерства культуры Российской Федерации и гранта Президентского фонда культурных инициатив.

Первая опера, с которой великий композитор познал успех, за более чем сто лет своего существования имела множество воплощений. И продолжает активно ставиться повсеместно. Буквально накануне волгоградского спектакля свою версию «Богемы» показала в столице Петербургская консерватория (в рамках студенческой программы фестиваля). Чуть меньше месяца назад состоялась премьера в «Геликоне», также включенная в программу «Видеть музыку». Кроме этого только в Москве «Богема» идет еще в Большом театре, «Новой опере», Центре Вишневской. Мелодии оперы на слуху у любого меломана, редкий оперный театр в России и мире не имеет этого произведения в своем репертуаре. Поэтому представить «еще одну» «Богему» на суд столичной публики – это серьезная заявка, свидетельствующая о смелости и амбициозности волгоградского коллектива.

Как говорится, смелость города берет – и стоит смельчаков поощрять. Однако, сказать, что смелость волгоградцев на этот раз была стопроцентно оправданной и взяла Москву целиком и полностью, было бы затруднительно. Успех у спектакля был, и немалый, но объективно он получился только наполовину. Начнем с того, что не удалось: но, увы, эта компонента для оперного жанра является очень важной – если не краеугольной.

Сцена из спектакля.
Бенуа – Роман Тарасов, Марсель – Руслан Сигбатулин,
Шонар – Александр Еленик, Рудольф – Виталий Ревякин.

Музыкально пока еще (его премьера состоялась в мае прошлого года) спектакль достаточно сырой: оркестр под управлением маэстро Сергея Гринева звучит с пусть единичными, но заметными огрехами у отдельных групп инструментов, ему не хватает тембровой насыщенности, подлинного романтического дыхания, гибкости фразы. Лучше обстоит дело с чувством формы – у спектакля есть динамическое развитие, однако кульминация в финале по-настоящему не получается: она эмоционально недожата и не дает ощущения трагического разрешения сюжетной коллизии. Пение хора (хормейстер Юрий Панфилов) приносит больше удовлетворения, но роль «коллективного певчего» в этой опере объективно невелика и кардинально «погоды» не делает.

Вокальный состав в целом показался достаточно слабым. Лишь баритон Руслан Сигбатулин в партии Марселя был на высоте, пожалуй, на порядок, если не на несколько порядков, исполняя свою партию качественнее и профессиональнее всех прочих солистов: его богатый, звучный и мощный голос, при этом не лишенный элегантности и темброво-динамического разнообразия, задавал стандарт настоящего драматического бельканто. Увы, поддержать его было некому. Пожалуй, лишь у сопрано Екатерины Богачевой (Мими) голос сопоставимый по кондициям, но мастерства пока явно не хватает на столь ответственную партию. Тенор Виталий Ревякин (Рудольф) героически справился со всеми верхушками, но пел напряженно, на пределе возможностей, а оттого часто весьма некрасивым звуком, неуместным в итальянской опере. Особого впечатления не произвели и обладатели низких мужских голосов Александр Еленик (Шонар) и Артем Ратников (Коллен), хотя картины они и не испортили. Печальнее всего дело обстояло с Мюзеттой – сопрано Светлана Сигбатулина обладает слишком небольшим и малополетным голосом субреточного плана для столь важной партии: ее героиня, конечно, субретка, но субретка оперная – ее как минимум должно быть слышно в зале (при всей деликатности оркестра в ансамблях были слышны только взвизги сопрано, но не пение), а в знаменитом вальсе необходимо предъявить полноценный выразительный вокал.

Но если в музыкальном плане волгоградская «Богема» скорее разочаровала, то в постановочном спектакль оказался весьма интересным. Конечно, в опере, в ее оценке, отделять одно от другого неправильно – хороший оперный спектакль силен синтезом всех своих компонентов. Но в данном случае приходится отступать от этого правила, поскольку театральное высказывание коллектива было намного ярче и сильнее музыкального, и несправедливо было бы игнорировать эту составляющую.

«Богему» поставил опытный и талантливый тандем – режиссёр Анна Фекета и художник Елена Вершинина. Они придумали оригинальный ход, поселив обитателей парижской творческой интеллигенции «внутри фотокамеры, где реальная жизнь пересекается с абстрактным пространством». «Мы настраиваем фокус и как бы подглядываем за их жизнью», - пишет в буклете к спектаклю режиссёр.  «Сюжет “Богемы” как никогда актуален сегодня, - продолжает она. – В век фальшивки, клипов, дорогих лейблов, ярких витрин хочется напомнить о человеческих чувствах, взаимоотношениях, о том, что важно жить осознанно сегодня и шаг за шагом формировать то самое завтра».

Мими – Екатерина Богачева, Рудольф – Виталий Ревякин.

Черное пространство старинной фотокамеры, представляя собой некий ступенчатый подиум, позволяет быстро менять декорации за счет различных занавесей и ярких задников и планшетов, добиваясь столь необходимой для этой молодежной оперы динамики и непосредственности. При этом постановщицы оставляют оперу в реалиях позапрошлого века, не прибегая к набившей оскомину телепортации, ставшей уже общим местом режиссерской оперы. Выразительные и яркие костюмы, выпуклые и порой неожиданные детали сценографии привлекают и удерживают внимание публики.

Богемный характер обитателей мансарды усилен за счет присутствия девиц легкого поведения (введены дополнительные мимические персонажи – сначала две, потом три) – у друзей нет денег на элементарное, но любовные утехи – всегда к их услугам, судя по всему, бесплатно. И в опере есть еще один важный мимический персонаж – строгая дама в черном, судя по всему, сама Смерть, которая незримо присутствует в каждом акте, буквально ходит за Мими по пятам, в итоге простирая свою власть над бедной героиней. Кроме того, вторые планы – также важный отличительный признак спектакля, они наличествуют не единожды, давая не просто фон, а некий контрапункт к основным линиям и глубину повествованию – пока что-то важное для сюжета происходит на авансцене, чуть поодаль режиссер дает нам как бы расшифровку истинных мотивов, чувств, настроений, которые нам также подсказывает музыкальное изложение. Это особенно ярко проявляется в решении массовых сцен, в целом сделанных очень живо и интересно.

Словом, в постановочном плане новая «Богема» - настоящий успех волгоградского театра. Осталось дело за малым – насытить его музицированием достойного самого спектакля уровня. Ведь опера – это не только театр. Тогда и в целом спектакль неизбежно заиграет новыми красками, поскольку его потенциал очень значителен.

Александр МАТУСЕВИЧ

Фото Александра Куликова
предоставлены театром «Царицынская опера».