В петербургском «Зазеркалье» пополнили репертуар еще одним корсаковским шедевром.

Самая светлая опера великого музыкального сказочника Римского-Корсакова, а может быть и самая светлая во всей русской музыкальной литературе, появилась в репертуаре Детского музыкального театра «Зазеркалье», что находится на улице Рубинштейна в Северной столице, в прошлом сезоне. Обращение было приурочено к двойному юбилею – 225-летию Пушкина и 180-летию композитора. Юбилейный контекст здесь уместен во всех отношениях: ведь когда-то сам Николай Андреевич своего «Салтана» тоже сочинил по случаю юбилея – столетнего юбилея великого поэта в 1899-м. Однако дело не только в датах.

«Зазеркалье» хоть и детский театр, и зал имеет сравнительно небольшой, но к крупным оперным полотнам, наряду со спектаклями малого формата, сугубо детскими, обращается регулярно. Тут идут, например, «Пиковая дама» с «Отелло», «Кармен» с «Порги и Бесс», «Тоска» с «Богемой», несколько опер Россини и Моцарта, и много-много чего другого – отнюдь не детского. К Римскому-Корсакову театр обращается кстати тоже уже не впервые – в постоянном репертуаре «Снегурочка» (с 2013-го)  и «Царская невеста» (с 2018-го). С «Салтаном» две линии устремлений «Зазеркалья» словно сходятся воедино – стремление к большому классическому репертуару и ориентация на свою главную целевую аудиторию – детско-юношескую.

Сказки Римского-Корсакова, как известно, не так просты – сказками они являются только по форме, а проблемы там ставятся композитором весьма существенные, имеющие прямое отношение к реальному, отнюдь не сказочному житью-бытью. «Салтан» в этом плане – быть может, самая сказочная из корсаковских сказок, где социальная или политическая проблематика, этические и нравственные проблемы если и показаны, то с очевидно добрым юмором. Поэтому эта опера больше других из творческого портфолио композитора позволяет обращаться с собой как с «детским утренником», как с произведением без особых двойных доньев, глубоких иносказаний и скрытых подтекстов. Хотя иногда эту оперу и интерпретируют в актуализированном виде (вспомним брюссельский спектакль Дмитрия Чернякова 2019 года), чаще она появляется на театральной сцене в виде доброго лубка, скоморошье-площадного театра – и в этом сермяжная правда самого опуса, в котором позитив, безусловно, превалирует.

Именно так представил «Салтана» на своей родной сцене, то бишь в «Зазеркалье», маститый режиссер Александр Петров – основатель и худрук петербургского музыкального театра для детей. В 2005-м он уже делал эту оперу в Мариинке (спектакль с успехом идет до сих пор) с тем же художником, что и в «Зазеркалье» - с Владимиром Фирером, и эстетика обоих спектаклей идентична – добрая яркая сказка, расписная, словно хохломская или дымковская игрушка, или палехская миниатюра, но в ясно угадываемой билибинской прорисовке (в «Зазеркалье» Фиреру помогал Александр Храмцов). Однако назвать новый «зазеркальский» спектакль повтором мариинского никак нельзя – и пространство сцены и ее технические возможности иные, и объем зала другой, да и адресность спектакля тоже имеет значение. В «Зазеркалье» опера играется на близком расстоянии от публики, спектакль получился интимнее, доверительнее, он непосредственно обращается к каждому ребенку, сидящему в зале – в отличие от парадной мариинской версии, где чувствуется размах художественного высказывания для большой императорской сцены. Хотя купюр не так много, музыка композитора представлена достойно, практически в полном объеме (даже причитания Старого деда не купировали – как делают во многих постановках, облегченных для детей), а чтобы сделать спектакль все же проще, доступнее для детей любого возраста, режиссер вводит в действие четырех Шутов Гороховых (двух девушек и двух парней), которые и в трубы трубят, и в медные тарелки бьют, и между картинами произносят пушкинский текст, и выстраивают постоянный интерактив с залом, повышая вовлеченность юной публики в происходящее на сцене.

Красные кремлевские кирпичные стены по бокам сцены – тьмутараканское царство Салтана без обиняков напоминает родные пенаты, даже и двуглавые золотые орлы вышиты на красных камзолах царских стрельцов: костюмы в целом явно отсылают к образам Московской Руси. В новом городе Гвидона на острове Буяне угадываются венецианские черты, да и имя князя написано на знамени по-западному – Guido. Как и принято в современном театре огромная роль отведена видеоконтенту (Игорь Домашкевич): многие (но не все) чудеса сказки показаны именно средствами видеографики на заднике сцены, причем визуальные образы решены в мультяшной эстетике, что еще более облегчает восприятие оперы для юного зрителя. Элементы интерактива не ограничены ролью Шутов: по ходу действия оно не раз выплескивается в зал, веселя детвору и их родителей. А уж когда Гвидон обращается шмелем, происходит и вовсе невиданное: спеленутого полосатой «шмелиной» простыней князя опускают в люк под сцену, а вместо него в мгновение ока из под нее вылетает маленький квадрокоптер и всамделишно кружит по зрительному залу над головами восторженных малышей, радости которых не было границ.

Но не только визуально яркое и развлекательное запоминается в «зазеркальском» «Салтане». Есть и образовательная часть: симфонический антракт «Три чуда» дает целую «видеолекцию» по волшебной оркестровке Римского-Корсакова, в которой он был, как известно, непревзойденным мастером. На закрытый занавес всю пьесу проецируется мини-фильм о том, какими инструментами какие эффекты достигаются – причем в режиме реального времени, так что у пришедших в зал есть реальная возможность очень близко познакомиться с чудом рождения всего богатства оркестрового звучания, чего обычно – и когда оркестр сидит в яме, и даже когда в концертах на сцене – познать так детально практически невозможно.

Поют в новом спектакле в целом хорошо. Особенно порадовали красотой голосов и сердечными интонациями «положительные» дамы – Ольга Черемных (Милитриса) и Ольга Васильева (Лебедь). Выразительным гротеском блеснули «злодейки» - Ольга Шокель (Ткачиха), Анна Кочетова (Повариха) и Екатерина Хоменчук (Бабариха). У Романа Арндта партия Гвидона впета на отлично, его премьерский голос звучит в ней уверенно и ярко, но вот роль пока еще требует шлифовки и точности. Большей бы четкости артикуляции хотелось слышать в пении Алексея Сазонова (Салтан) – тогда бы его красивый бас был безупречен в «царской» партии. Оркестр и хор с задором и теплотой ведет дирижер и хормейстер театра Петр Максимов – в его интерпретации «Салтан» получает аутентичное звучание: заряженной на позитив искрометной поучительной истории, в которой блеск оркестрового и вокального письма композитора достигает небывалых вершин.

Александр МАТУСЕВИЧ
Фотограф – Виктор Васильев
Фотографии предоставлены пресс-службой
Санкт-Петербургского государственного
Детского музыкального театра "Зазеркалье"